Дурнишкес - [121]

Человек мыслит словами. Чем красочнее его речь, тем легче и содержательнее он выражает свои мысли. Только таким образом он может быть понят другими людьми. Это величайшее счастье человеческого общения - понять и быть понятым другими. Полагаю, не надо доказывать, что нехватка слов порождает скудость мысли, вызывает у человека ощущение неполноценности, агрессивность и желание доказывать свои истины и главенство силой.

Ещё в материнской утробе человек слышит первые звуки и начинает различать их. Поэтому совсем не удивительно, что одни и те же природные звуки люди разных национальностей слышат по-разному. Для литовца падающий в воду предмет - «пляукшт», для русского этот звук ассоциируется со словом - «бульк», а для китайца - только с малюсеньким «пу». Такое разнообразие в распознании звуков, их воспроизведении и понимании создало различные языки. Поэтому родной язык приятнее не только для человеческого уха, но и для его нервной системы. Говоря на нём, человек испытывает большее удовольствие, переживает больший наплыв чувств и творческого настроения, чем тогда, когда выдавливает из себя чужие, не привычные для него слова, а часто, затосковав о тех звуках, заболевает языковой ностальгией.

Поэтому замахиваться на это огромное разнообразие языков, делать их одинаковыми, как сейчас модно говорить, глобализовать, а тем более уничтожать, - это величайшее преступление против человечества. Были времена, когда инков истребляли за их язык. Такая же судьба постигла и прусов. Литва пережила ещё и такой период, когда её дворяне, а по-новому - элита, погнавшись за заграничной модой, предали свою нацию и добровольно отказались от родного языка. Что из той безграмотной, «шляхетной» интеллигенции получилось, ещё совсем недавно знал каждый подросток, а нынешние политики всё это почему-то забыли. Поэтому они нынче не обсуждают, не рассматривают вопросы, а квестионируют, то есть “вопросивают”. Они не говорят: твоё дело, твоя забота, твоя беда, но сводят всё в одно слово-паразит - мол, твоя проблема, или: может, есть проблемы, или: нет проблем, словно проблема - это какая-то чесотка или клещи. Укоренилась модная скудость казённой речи, какой-то доморощенный новый «инглиш нигроу», с которым, выучив несколько сотен английских слов и пользуясь жестами и мимикой, можно на гарлемском диалекте свободно разглагольствовать о преимуществах НАТО и ЕС.

Ещё никогда в Литве не было столько различных комиссий и всевозможных законов, защищающих литовский язык, но и никогда его так откровенно и цинично не коверкали на каждом углу. И всё это делают патриотически-настроенные литовцы.

Я не против иностранных языков. Каждый образованный литовец должен владеть хоть одним иностранным языком, но, не усвоив своего родного языка, он на всю жизнь останется неполноценным подражателем и ненавистником своей культуры.

Сегодня мы очень много говорим о правах детей в неправовом государстве и их равных возможностях приобщения к культуре, образованию и к самовыражению личности. Это блеф, достойный всей антинациональной ландсбургистской политики. О каком равенстве с детьми нищенствующих безработных и обитателей свалок может сегодня говорить отпрыск разжившегося «нового литовца»? О каких равных правах мы можем говорить, если само государство уже поделило школы на первосортные, второсортные и школы для детей избранных?

Когда-то мы со смаком рассказывали пикантный анекдот о том, как неграмотный человечек соседней национальности, манипулируя одним популярным ругательством, может точно рассказать, что происходит на собрании колхозников, а теперь сами подошли к тому роковому рубежу. В телевизионных передачах, особенно юмористических и молодёжных, матерщина и жаргон стали двигателем этого новомодного жанра, а исполнители без стеснения именуют себя звёздами «телика» или элитой искусства.

Возникает ужасный и неподвластный здравому смыслу парадокс: где нынче младенцу научиться красивой и правильной родной речи, если главный бастион нашей этнической культуры - деревня, что ни день, всё больше и больше обворовывается и нищает? Она столь быстро деградирует, что сами крестьяне называют этот процесс геноцидом, а наши министры, основываясь на «мировых» стандартах, разглагольствуют о том, что наша деревня - это только камень на государственной шее, и что там живёт ещё слишком много народу. Они нарочно «тянут резину» и, видно, ждут, пока самоубийцы и массовая эмиграция литовцев сами по себе решат эту проблему. Это какое-то издевательство, - деревню ориентируют не на заботу о себе, не на производство продуктов питания для своего народа, а вынуждают расширять индустрию туризма, где литовец, словно американский индеец, слегка подучившись стилю «кантри», должен развлекать западных богачей, уже не умещающихся в своей шкуре.

Ещё остаётся исковерканная школа. Эту проблему должна была решить так называемая концепция национальной школы, однако и она была использована для внесения раздора среди учителей, изгнания лучших педагогов, особенно руководителей школ. Их сменили бездарные, объявившие себя патриотами горлопаны, и та концепция сама себя изжила. Ту школьную реформу начал глобалист, наймит Сороса Д.Куолис, и так всё изгадил, что того, замешенного им пойла не расхлебают ещё несколько поколений.