А в траве, да в кустарниках придорожных самая опасность и кроется. Смотреть внимательного надо, в каждую травинку вглядываться. Черные побеги, они потому и называются черными, что не видно их. Прячутся как заморские хамелеоны за листвой, а в траве к земле жмутся. Подумаешь, что корень обычный, и все… Поминай как звали.
Револьд, конечно, Бифу не поверил. Он до сих пор думал, что парень из Грилмуф увязался за ним от скуки. А теперь еще и сын кузнеца. Чего им всем дома не сидится? Похоже в этих краях настолько скучно жить, что любой прохожий — событие. Вот они и цепляются, как банные листы… Надо будет постараться отделаться от них на промысле. В планы ученого не входили лишние уши. Чем меньше будут знать, тем крепче сон.
С тех пор как книга и кисть оказались у него, Рев постоянно думал, что же ему делать дальше. Можно, конечно, бегать всю жизнь от прислужников мэра Амиума, питаться подножным кормом и медленно превращаться в дикаря. И тешить себя мыслью, что он такой весь молодец, доброе дело делает. Да кому оно нужно, это его доброе дело? Что, хоть один из этих деревенских ему спасибо скажет? Или бандиты при его появлении будут рассыпаться в любезностях и говорить: «Простите, обознались…»? Все это благородство — чушь.
Тут-то и пригодилась карта. Умел Револьд с ними обращаться, как никто другой. Глянет порой на набросок местности и сразу говорит, где что не так нарисовано. Это ему от деда досталось, известный картограф был, пока не сгинул где-то за Долиной Дольменов. Дед его по-особенному учил с картами общаться, не просто смотреть на них, а чувствовать. Он вообще со странностями был, даже разговаривал с чертежами… Но что удивительно, его способ работал. Со временем Револьд заметил, что чувствует, где нужное ему место находится, стоило только на карту глянуть. Естественно экспериментировать стал, и много чего интересного с ним случалось. Одним словом не расскажешь.
Сразу после побега из Амиума, Револьд задал карте задачу, найти того, кто нарисовал ту книгу со странными существами. Чем чаще он заглядывал в книгу, тем больше картины в ней его пугали. Фигуры вроде человеческие, но нечеткие какие-то, размытые. Обезображенные к тому же: у кого две головы, у кого рук перебор, а другие и вовсе не удались… Хвост за ушами обвислыми замер, прям возле острой макушки… брр… Не встречал Револьд таких юродивых, и в книгах про них ничего не написано. Вот и захотел он встретиться с неизвестным автором книги. Посудачить.
— Так чего мы там забыли-то, а, Рев? — как бы невзначай поинтересовался Биф, не сводя взгляда с травы под ногами. То, что с ними Герб, ничуть не успокаивало. Все эти фокусы с растениями… А вдруг это всего лишь трюк такой, чтобы парнишку с собой взяли? Где это видано, чтобы добр человек травой командовал? Так что, настороже надо быть, мало ли что.
Револьд вздохнул. Он уже смирился, что имя коверкают. Но вот этого вопроса ученый надеялся избежать. Опять врать придется… Чтобы такого наплести?
— Говорят, на вашем промысле живут одни из самых старых жителей, — начал он, — мне бы очень хотелось побеседовать с ними. Их память — кладезь для науки. Обычаи, традиции… все сгодится.
Биф хмыкнул.
— О, ну тут ты оторвешься от души. Больших зануд я за всю жизнь не встречал. Как начнут рассказывать… пока весь мозг не съедят маленькой ложечкой, не успокоятся. «Это — так было, а это — так, а вы все неправильно живете». Тьфу. Достанут, слов нет.
— Ну они жизнь побольше повидали, — заступился за жителей Револьд, — да и скучно им здесь, отрезаны от мира.
Биф поморщился, но промолчал.
— А мне интересно их слушать, — вмешался Герберт, — они все время что-нибудь эдакое рассказывают. Про то, как река за ночь высыхала, а утром снова текла. Или как у них однажды дождь шел размером с кулак. У нас таких диковин не бывает.
— Врут они все, а ты, дурак, веришь, — покачал головой Биф. Нашли свободные уши и вешают на них лапшу. Обычное дело. Он-то, конечно, тоже поначалу верил всему, что они там болтают, но потом поумнел. Еще и не так поумнеешь, когда тебя уговаривают на дне реки полежать денёк, мол общаться с водой научишься. Фанатики, одним словом.
Герб в ответ пожал плечами. А вот Револьд явно заинтересовался.
— А если правда такое было, это же чудо какое-то, — задумался он, — у них там доказательств нет никаких? Я если бы с таким необычным явлением в Амиум вернулся, то мне сразу бы главу Ученого совета дали… — размечтался Револьд, но вовремя спохватился. Какой уж там Совет. Его к городу и на расстояние выстрела не подпустят. А тамошние арбалетчики, между прочим, до двухсот метров бьют без промаха. Зря Револьд мэру дорогу перебежал, ох зря…
Герберт покачал головой.
— Нет, вроде. Рассказывали просто. Ну знаешь, они так говорят, что им прям веришь.
— Стойте! — закричал Биф, ухватив их обоих за поясы, — вы под ноги хоть смотрите! — и он пальцем указал сначала на малозаметный черный корень впереди в одном шаге, затем на Револьда, — был ученый и нет ученого. Спасибо, замечательный и внимательный Беафер его от гибели спас. Честь ему и хвала.
— Ну да, — Револьд явно был сбит с толку, — подать себя ты умеешь, сама скромность. Что-то не выглядит твой корень как смертельно опасный убийца. Ты ничего не перепутал?
