Друзья - [44]

— Ого… — растерялась Рия.

(черт, и как же не заметить было?… болезненный, злой, презрительный взгляд Фернандо тут же выстрелил в сторону Марата)

— Это — правда? — все еще удивленная, переспросила меня подруга.

(несмело закивала я головой;

идиотская улыбка, короткий, благодарный за поддержку, взгляд на Дюана — и наши руки невольно сплелись в замок;

снова обернулась я к невесте)

— Да, правда.

— Так, так чего же не сказала раньше? Поздравляю, моя родная!

— Спасибо…

— Поздравляю, — повторил и Боб.

(Фернандо… Ферн жеманно промолчал, делая вид, что не услышал;

каменное лицо… так и не смогло спрятать гнев…)

* * *

— А теперь танец молодых!!!

(глубокий вдох)

Молодые, родители, свидетели — едва ли не самые главные клоуны на свадьбе. Тамада с приглашенными артистами — отдыхают.

Что же, один танец с Фернандо — это же не конец света, правда?

И потом, что такое танец?

Он может быть как и интимным действием, целой феерией для двоих,

… так и жеманным, холодным комплексом вынужденных движений, да и только. Очередная "показуха", рассчитанная увеселить публику…

…

— Так это правда?

— Что?

— … ты беременна?

— Разве это… теперь уже важно?

— Это — мой ребенок?

— Нет. Ты же слышал…

— Не ври… Ты бы тогда ко мне тогда не пришла…

— Если бы это был твой, разве бы я его оставила?

— Оставила…

(невольно рассмеялась)

— Самоуверенный ты…

А где это твоя девушка? Я думала, ты с ней придешь?

— Мы расстались.

— Почему?

(промолчал)

Она не выдержала твоих вечных наездов и психов? Твоих пьянок?

— Я ее бросил.

(глубокий (мой) вдох)

— Мне жаль… что она оказалась тебе не "той".

— Ты его любишь?

— Кого?

— Ну, этого твоего… упыря?

— Упыря?

— Ну, придурка. Сноба, урода.

— Ты все это про Марата?

— Да мне… (плевать)… как там его зовут.

(удивленно, раздраженно дрогнула моя бровь — ну да, как же это без скандала встреча?)

(шумный вздох)

— Очень.

— Ты врешь.

— Почему это?

— Потому что так не должно быть. Ты носишь — нашего ребенка. И… я…

— Ферн, — резко перебила я его, — перестань.

(спасибо Господи, музыка как раз затихла)

Спешно оторвалась от Фернандо — пошагала прочь.

— Патти, я люблю тебя, — послышалось мне в спину, как раз в тот миг, как из толпы вышел Марат мне навстречу.

Замерли, замерли все мы… в немой сцене, изучая друг друга (или в основном свои?)… эмоции.

Спешный шаг (мой) вперед. К Дюану — игнорируя услышанное.

Сесть за стол, и… просто прийти в себя.

…

Игры, хохот, танцы — и снова застолье.

Сидеть рядом с тем, кому свою жизнь, свое будущее всё… хочешь посвятить,

но и находиться едва ли не в паре метров от прошлого, такого болезненного… и тяжелого прошлого — просто невыносимо. Находиться между двух огней — проще, сразу… взорваться.

Тяжелые косые взгляды Фернандо, болезненное молчание Марата.

Я, дурочка, зачуханка, пигалица, стервозная баба, золушка… без утонченной фигуры и милого личика, сейчас была в центре всех событий. И мне было совсем нерадостно от того, было… противно.

Зачем, зачем я вообще согласилась на весь этот фарс?

Зачем???… своими руками начинаю разрушать ту божественную идиллию, что образовалась у нас с Маратом…

Дура.

— Простите, но мне нужно выйти в… туалет.

— Патти, тебе плохо? — взволновано поинтересовался Дюан. — Может, мне с тобой?

— Не, нет, прошу, не нужно…

— А ТЕПЕРЬ — ТАНЦЫ!!!

(скомандовал тамада — и большинство гостей стали выбираться из-за стола…)

….

Умыться, умыться холодной водой. Глубже дышать, и просто не реагировать на происходящее. Игнорировать.

Любит он меня. ХА! Чушь.

ПЛЕВАТЬ… мне хотелось с высокой колокольни…

любит? ПОЗДНО, поздно, Фернандо, уже кулаками махать… — бой окончен.

Ты — ПРО-ИГ-РАЛ!

И точка. Мой это ребенок. МОЙ! И ничей… больше….

(несмело скрипнула дверь)

— Патти…

(живо дернулась, обернулась я)

— Что ты здесь делаешь? Это — женский туалет.

— Патти, нам нужно поговорить.

— Фернандо, я… ничего не желаю слушать.

— Я люблю тебя, — резкий шаг вперед, да так близко, что в этой маленькой комнатке (два на два метра) невольно зажал, прижал меня к стене.

(не слушаю его слова;

наоборот, эта его вольность, этот напор — он бесит, ПУГАЕТ меня… — лихорадочная дрожь начинает пронимать все тело)

— Ферн, перестань. Я… я… Всё уже в прошлом… Я…

— Я люблю тебя, моя девочка, — смелое (наглое, дерзкое движение) и схватил в свои объятия…

— Перестань, говорю! Я, я… с другим, я…

(не дал и договорить — жадный, властный поцелуй прилип к моим губам, а руки силой вдавили мое тело, прижали к себе)

Попытки вырваться — да сил едва ли хватало, чтобы губы мои заледенели от ужаса, от возмущения…. отвращения.

Мычу, пытаюсь оторваться, чуть ли не влипнуть в стену — лишь бы улизнуть, пытаюсь сказать, закричать — да крепкая рука давно уже обхватила меня за подбородок, удерживая голову, рот мой — в плену, на замке.

Резкий звук… распахнутой двери… — и кто-то замер в полушаге от нас.

Еще мгновение — и Фернандо наконец-то (победно, ликующе улыбаясь) отлип от меня.

… глаза, родные глаза… сейчас блестели от ярости.

Нет, не то…

… не так та ярость взрывалась внутри его, как боль, обида и разочарование.

Глаза Дюана…

— Марат!

(… хотела, было, кинуться — дернулась я, да крепкий захват Фернандо все еще лишал меня верных движений)

Спешный разворот — и пошагал, побежал прочь.