Другой Зорге. История Исии Ханако - [70]
Публикация
Руководствуясь все тем же принципом «не можешь принять решение сама, посоветуйся с профессионалом», она поехала в издательство, куда Т. передал ее мемуары, забрала рукопись и, пообещав, что скоро вернет книгу, отправилась прямиком в местное отделение Коммунистической партии Японии.
Японские коммунисты в 1949 году переживали период необычайного подъема. Партия, объявленная в 1928-м вне закона, долгие годы подвергалась полицейскому преследованию. К середине 1930-х было арестовано более 75 тысяч ее членов, и КПЯ фактически прекратила свое существование, чтобы воскреснуть сразу же после окончания войны. В декабре 1945 года прошел ее IV съезд, и ко времени, описанному Ханако, то есть к январю 1949-го, число японских коммунистов выросло с нуля до почти 200 тысяч человек. И как раз в январе 1949-го КПЯ активно готовилась к участию в предстоящих парламентских выборах, которые принесут ей три миллиона голосов избирателей и 35 мест в парламенте. Коммунисты становились мощной оппозиционной силой в политической жизни Японии, и Ханако верно рассудила, что раз Зорге был коммунистом, то именно они могут помочь ей противостоять бюрократическим зажимам в деле поиска и эксгумации останков «главного политического шпиона» прошедшей войны. Продолжая совершенствовать свою линию поведения, она решила, что ей, женщине, проще будет разговаривать с женщиной. Ханако намеревалась встретиться с Миямото Юрико — писательницей и активисткой КПЯ, чей муж — Миямото Кэндзи тоже был писателем и одним из наиболее ярких лидеров возрожденной компартии Японии.
Рассуждая подобным образом и преодолевая вполне понятную робость, Миякэ пришла в штаб-квартиру КПЯ в районе Ёёги. Там ее встретил секретарь Миямото Кэндзи Ота Осаму, но оказалось, что Миямото Юрико плохо себя чувствует и пока никого не принимает. Ота осведомился, не является ли Ханако подругой того самого Рихарда Зорге, на что наша героиня, уже начинающая привыкать к публичной декларации своего статуса (ей явно помогло в этом посещение тюрьмы в Косугэ), заявила, что она не просто подруга, а возлюбленная[54] Зорге. И раз нет возможности переговорить с Миямото Юрико, то, может быть, Миямото Кэндзи посмотрит рукопись Ханако? Ведь помимо того, что он лидер коммунистов, он еще и писатель. Ота согласился передать ему рукопись, и женщина оставила черновик в штаб-квартире КПЯ.
20 января 1949 года она все-таки добралась до адвоката Асанума и рассказала ему о результатах поездок в Косугэ. Тот полностью поддержал предположение Ханако по поводу того, что ни один японский закон не мешает провести эксгумацию останков Зорге, и мнение американской администрации здесь совершенно ни при чем. Согласился он и с тем, что теперь с администрацией тюрьмы лучше разговаривать ему самому — как юристу. Заручившись такой многообещающей поддержкой, Ханако отправилась домой и почти сразу встретилась там с Т., у которого находился еще один экземпляр рукописи ее книги. Т. сообщил, что ее изучает некто Хосокава Кароку, рукопись ему нравится, и нет никаких причин для беспокойства.
На следующий день Ханако вновь поехала в штаб коммунистов, но там все были заняты еще больше. Хотя ей удалось встретиться с Ота, ответа по поводу рукописи он не дал: Миямото Кэндзи был занят и рукопись еще не посмотрел. Ханако поняла, что дело затягивается, и забрала свои мемуары, а через день — 23 января — коммунисты добились необыкновенного успеха на выборах, который, похоже, удивил их самих.
27 января Миякэ сделала еще один бесплодный круг по Токио: выяснилось, что Асанума занят и еще не ездил в тюрьму, а в издательстве еще не дочитали рукопись и не были готовы ответить на вопрос о дате возможной публикации. Снова домой и снова ни с чем.
Как только наступил февраль, она вновь приехала в издательство и на этот раз — о чудо! — встретилась с редактором журнала. Вместе с Т. они втроем решили пройтись по Гиндзе, зашли в один из баров, где издательские труженики угостили Ханако, а редактор ободрил ее и пообещал скорый выход журнала с первой частью ее воспоминаний о Зорге. Но прежде, чем она была опубликована, ведущие японские газеты напечатали совсем другой материал. 11 февраля — в день, когда до поражения в войне в Японии отмечался праздник, посвященный мифическому «Основанию империи», в прессе появился «Официальный меморандум командования армии США. Всё о деле шпиона Зорге». Ханако сразу же купила две или три газеты и принялась изучать текст. Скоро она поняла, что общее содержание дела не особенно отличалось от первых послевоенных публикаций, но вот тон заметно изменился. Новая статья изобиловала язвительными выражениями в адрес Зорге и была написана с позиции, очевидно враждебной по отношению к нему. Имелась и еще одна новаторская нотка: материал содержал детали личной жизни разведчика, которые, казалось бы, не должны были иметь места в таком официальном сообщении, как «Меморандум…». Японским читателям предлагалось узнать, что Зорге был спесивым и жестоким человеком, пьяницей, распутником и так далее — типичный образ советского шпиона, который начал вводиться в широкий оборот с началом холодной войны. Пробегая глазами по тексту, Ханако, по ее воспоминаниям, сначала просто презрительно фыркала, а потом ее охватила страшная ярость:
«Лицо» Японии хорошо знакомо всем: суши и сашими, гейши и самураи, сакура и Фудзи, «Тойота» и «Панасоник». Что скрывается на «Обратной стороне Японии», знают только специалисты. Политические скандалы и мир японских туалетов, причины популярности аниме и тайны мафии-якудза, японские свадьбы и надежды русских жен японских мужей, особенности японской географии и японского «боления» в футболе – стали основными темами книги журналиста и японоведа Александра Куланова.Второе издание «Обратной стороны Японии» пополнилось «Афтершоком» – запретными откровениями о японском менеджменте, необычными сравнениями русских и японцев и размышлениями о причинах аварии на атомной станции «Фукусима-1» – всем тем, о чем в Японии не принято говорить, но без чего представление об этой стране будет ложным.
За какие-нибудь четверть века Россия превратилась из страны, где воинские искусства Востока были под строжайшим запретом, в великую державу боевых единоборств, которые практикуют ныне около пяти миллионов человек, объединенные в десятки федераций, что позволяет говорить о самом массовом российском виде спорта. Но в том-то и дело, что японские будо — комплекс традиционных единоборств — никогда не были спортом! Чем они являлись в действительности на протяжении столетий? Что представляет собой личность современного Мастера и Наставника? В чем состоит преемственность канонов будо? Кому дано стать в XXI веке хранителем истинных традиций древних воинских искусств? И, наконец, кто же в Японии имеет право оценивать настоящих мастеров? Ответы на все эти вопросы мы найдем в книге А.
Первый советский военный нелегал в Токио и мастер боевых искусств Василий Ощепков позволял жене флиртовать с японскими офицерами, потому что знал, что с таким местом жительства, как у него, других шансов получить нужную информацию нет. Показания, данные на суде великим разведчиком Рихардом Зорге, журналисты назвали «путеводителем по ресторанам Токио», но карта удивительных перемещений «Рамзая» и членов его группы до сих пор хранит массу секретов. Воспитанный в Токио наставником наследного принца настоящий советский ниндзя Роман Ким написал о повседневной жизни японских разведчиков в Токио так, что невозможно поверить, что он не был одним из них и не собирался вскрыть себе живот перед императорским дворцом.Гении шпионских мест Токио: Ощепков, Зорге, Ким.
Ее звали Люся Ревзина, Ольга Голубовская, Елена Феррари. Еще имелись оперативные псевдонимы — «Люси», «Ольга», «Ирэн», были, вероятно, и другие. Мы знаем о ней далеко не всё, но и то, что установлено, заставляет задуматься. О том, например, какое отношение имела эта эффектная женщина с библейскими глазами к потоплению в 1921 году яхты генерала Врангеля «Лукулл», с легкостью приписанному на ее счет журналистами. И о ее роли в вербовке агентов для группы Рихарда Зорге в Токио. И о том, кем же она была на самом деле: террористкой, которую арестовывала ЧК еще в 1919-м, «преданным делу партии» агентом разведки или одной из последних поэтесс Серебряного века, дружившей с Горьким? Разочаровалась ли она в своем творчестве или принесла талант в жертву оперативной работе? И, возможно, главное: надо ли искать в ее судьбе подтверждения расхожей фразы «совпадений не бывает» или списать все несчастья на волю злого рока, без подозрений на заговор?..
Один из самых успешных советских писателей 1950–1960-х годов Роман Ким очень хотел, чтобы в нашей литературе появился герой, способный противостоять знаменитому Джеймсу Бонду. Несмотря на более чем миллионный тираж собственных детективов, он не смог выполнить эту задачу, зато успел поведать о своей жизни младшему коллеге — Юлиану Семенову, который описал приключения Кима и его напарника — Максима Исаева в романе «Пароль не нужен». Так Ким подарил нам Штирлица, но сам ушел в тень, во мрак, как думалось, навсегда.
Автор начинал писать эту книгу как исследование, посвященное судьбам репрессированных японоведов (из девяти главных героев книги семь - японисты). Но когда стали известны новые материалы об этих людях, оказалось, что все они без исключения были связаны с российскими или советскими спецслужбами. Кто-то, как Ощепков или Ким, были штатными сотрудниками разведки или контрразведки, кто-то — как Незнайко или Юркевич — были агентами, секретными сотрудниками. Поэтому, когда в ходе работы автору стала известна рукопись их современника, «японского разведчика русского происхождения» — Игоря Ковальчук-Коваля, сразу стало понятно, что рассказ о нем тоже необходимо включить в книгу: ведь это взгляд на те же самые события, тот же исторический фон, но с другой стороны, с изнанки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».