Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре - [60]

Второе, имеющее достаточно универсальный характер наблюдение, сделанное на основе анализа политической жизни рабовладельческого Рима, состоит в том, что, возникая, политический режим обусловливает появление государственного механизма (как было на заре римской истории) либо, изменяясь, предопределяет форму правления.

Именно с того времени, когда войско, обретя организацию, перешло в распоряжение римской знати (рекса и патрициев), формирование политического режима как определенной совокупности средств и способов выражения власти господствующих верхов общины повлекло за собой создание более или менее сложной системы органов власти и управления, т. е. стало возникать государство. Аристократический патрицианский режим в силу политического преобладания патрициев над рексом привел к возникновению и утверждению в Риме не монархии, а республиканской формы правления. Нобилитарный режим как разновидность аристократического, будучи отражением серьезных социально-экономических перемен, пережитых обществом в IV–III вв. до н. э., привел к усовершенствованию республиканской формы. Наконец, авторитарный режим военной диктатуры — сам порождение важнейших социальных и политических перемен — это уже непосредственный фактор возникновения монархии в Риме.

Прямые предпосылки трансформации и деформации республики — существенные и взаимосвязанные изменения в функциях и строении публичной власти, которыми отмечена вся эволюция политического режима в Риме. Общей спецификой их было совершенствование военной организации и всего государственного механизма, развивавшегося в тесной связи с военным ведомством. Вообще увеличивалось значение войска как главного орудия власти правящих кругов. Особенно отчетливо это обнаружилось в период кризиса республики, когда происходило крайнее возрастание власти отдельных военачальников в противовес ослаблению центральных органов, утрачивавших компетенции в военной сфере, а вместе с тем — властные функции. Лица, порой не являвшиеся даже магистратами либо промагистратами, де-юре не обладавшие империумом, сосредоточивали в своих руках не только верховное командование, но и высшее распоряжение войском, что и обусловило в конце концов установление военно-авторитарного режима.

На основе возвышения отдельных политических деятелей неизбежно происходили структурные изменения в государственном аппарате. В частности, выросла целая серия особых, незнакомых республиканской конституционной традиции, экстраординарных магистратур, возникавших в кризисные моменты как результат легализации уже установленных военных диктатур либо предоставления чрезвычайных полномочий ординарным магистратам или даже частным лицам, связанным с войском. И исходили ли эти полномочия и магистратуры от сената или комиций, развились они из попыток придать легальный характер огромной власти военачальников и сами по себе были проявлением кризиса полисно-республиканской Конституции. Примечательно, что к этому средству прибегали как оппозиционно настроенные силы, так и республиканские политические группировки, поскольку армия и ее полководцы во всем громоздком и расшатанном республиканском механизме были единственной силой, способной привести в подчинение эксплуатируемые массы и поддержать внешнеполитический престиж Рима. Думается, что в экстраординарных магистратурах позднереспубликанской эпохи можно видеть не только временные функционально-структурные последствия кризиса аристократического режима, но и начало процесса изменения формы правления, поскольку это были попытки юридически оформить новые порядки. В условиях военно-авторитарного режима, установление которого влекло за собой не просто деформацию, а разрушение республиканских форм, совершался переход к особой, римской модели монархии, явившейся выражением интересов класса рабовладельцев всей обширной Римской державы.

Фактический материал, который предоставляют исследователю источники по римской истории, позволяет, таким образом, не только видеть, какие именно социальные изменения определяли эволюции политического режима в Риме, но и как, каким образом складывались сначала методы, а затем оформлялись и средства осуществления диктатуры тех либо иных приходивших к власти слоев господствующего класса римскоиталийских рабовладельцев. Попутно отметим, что параллельно с указанными политическими процессами, а порой переплетаясь с ними, происходило и постепенное перерастание Рима-полиса в державу. Переход от полисной, простейшей унитарной формы государственного устройства к державе как более сложной унитарной форме и продиктованные этим процессом функционально-структурные изменения в государственном аппарате также оказались возможными лишь в условиях военно-авторитарного режима, по мере освобождения государства от пут полисно-республиканской организации. Конкретноисторический вывод, с неизбежностью вытекающий из анализа всех сторон политической жизни двух последних веков существования Римской республики, заключается в том, что изменения в государственной сфере явились прямой реакцией господствующего класса римско-италийских рабовладельцев на крайнее обострение классовой борьбы и означали упрочение диктатуры этого класса за счет усовершенствования военно-репрессивного аппарата, установления откровенно реакционного военно-диктаторского политического режима, все возраставшей военизации государственного механизма в целом и централизации управления страной. Таково содержание важнейших функционально-структурных изменений в Римском государстве I в. до н. э. — I в. н. э., которые в дальнейшем обеспечили стабилизацию рабовладельческих порядков в Средиземноморье еще на пять веков.