Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре - [29]

». Но даже неравноправным характером договоров и неоднородностью правового статуса членов федерации не исчерпывалась вся сложность отношений внутри этой организации. Полисы и общины Италии стояли на различном уровне социально-экономического развития. Отсталые племена северных и восточных районов Апеннинского полуострова под влиянием Рима претерпевали интенсивный процесс разложения родоплеменного строя. Более развитые, чем сам Рим, греческие полисы юга переживали обострение социальных противоречий, обусловленное расцветом рабовладения. И в тех и в других политических организмах обстановка была очень сложной из-за внутренней социальной борьбы. В такой ситуации господствующие верхи искали поддержки правящих кругов нобилитета могущественного Рима, союза с самим Римом. Сходную позицию, по всей видимости, занимала выделяющаяся муниципальная знать в среднеиталийских городских общинах, где под воздействием римского влияния отношения раннерабовладельческие перерастали в развитые рабовладельческие, К Риму тянулась даже выделявшаяся родо-племенная знать самых отсталых северных и северо-восточных районов римского мира и аристократическая верхушка галлов, самнитов, этрусков. И если первоначальные союзнические отношения Рима с кампанскими полисами, с латинскими общинами диктовались общими внешнеполитическими целями и заботами (борьба с Порсеной, царем этрусского города Клузия, с богатым и могущественным этрусским городом Вейями) либо общей опасностью со стороны вольсков, герников, эквов, сабинов, позднее — со стороны галлов, самнитов, то после первой Самнитской войны Рим ведет совершенно определенный курс на сближение с кругами местной греко-италийской знати, находя при этом встречную поддержку с их стороны. Так было при заключении союза с Неаполем, при подчинении Волсиний и в других случаях. Негласный, не зафиксированный никакими документами, но очевидный из многих фактов союз между Римом и греко-италийской знатью немало способствовал укреплению позиций этой знати, но в первую очередь значительно усиливал положение римского нобилитета в самом Риме и в Италии. Консолидация римской верхушки господствующего класса и опора нобилитета на знатные слои союзнических общин и полисов в конце IV — начале III в. до н. э. и обусловили важные изменения в политической системе, а именно — стабилизацию аристократического нобилитарного режима.

Главной особенностью этого аристократического по сути своей режима было то, что он явился выражением диктатуры верхушки римских землевладельцев-рабовладельцев, включавшей в себя не только патрицианские, но и богатые и знатные плебейские фамилии, и опиравшейся на союз с рабовладельцами всей Италии. Особенность этого режима (в отличие от патрицианского, сохранявшего пережитки военной демократии) состояла в формальном сохранении прямого полисного народовластия. Преимущественно это была видимость демократии для граждан-воинов, поскольку центуриатные комиции формально оставались высшим органом власти. Но все более активно функционировали и собрания по трибам, являвшиеся также олицетворением прямого народовластия. И тем и (другим нобилитет навязывал свой авторитет осторожно и подспудно, не идя на прямой, открытый захват власти, поскольку армия, его политическая опора, состояла из крестьян-граждан?) В условиях территориального оформления римского рабовладельческого государства, где политика господствующего класса была направлена на ведение агрессивных, захватнических войн, превратившихся в постоянный источник пополнения земель, рабов и прочей добычи, видимость демократии теперь еще в большей степени, чем прежде, была нужна правящим кругам: она являлась важнейшим условием сохранения внешнего единства общины, столь необходимого для успешного продолжения завоеваний. В действительности же в политике правящих кругов уже в III в, до н. э. заметна определенная тенденция к ограничению, свертыванию даже этой  внешней демократии.

На первый взгляд, существо нового политического режима, оформившегося в Риме ко времени расцвета республики, до сравнению с раннереспубликанским мало в чем изменилось: это был аристократический режим, по-прежнему лишь облеченный в демократическую форму, режим, при котором все дела в государстве, как и прежде, вершились сенатом, основывавшим свой авторитет на высшем распоряжении вооруженными силами. Фактическим орудием власти господствующего класса рабовладельцев в условиях нобилитарного режима была та же армия, которая на основе организационно-правовой  ее характеристики может быть определена как крестьянская милиция. В условиях развитого рабовладельческого государства е его достаточно усовершенствованным политическим механизмом эта армия становилась все более послушным орудием для осуществления классовых задач господствующей рабовладельческой верхушки римского общества, превратилась в рабовладельческую по своему политическому характеру. Вместе с тем отпадала постепенно и необходимость сохранения видимости народовластия. Происходившее в условиях нобилитарного режима развитие республиканского государственного аппарата и неписаной республиканской конституции уже в начале II в. до н. э. привело к почти полному отказу от демократии даже для имущих граждан, демократии, основанной на тимократическом принципе и имевшей ярко выраженный рабовладельческий характеру