Древний Ливан - [11]

Один рельеф дворца Саргона II (721–705) в Хорсабаде (Дур-Шаррукин) подтверждает, что, действительно, строевой лес доставлялся таким образом.

Само собой разумеется, что транспортные условия для ввоза в Вавилон были благоприятнее, чем в Ассирию, тем более что вавилонские правители предпочитали вывозить лес из Северо-Восточного Ливана, откуда древесина через Бекаа доставлялась сухим путем на восточную сторону горного массива, непосредственно к Евфрату. Навуходоносор II (605–562) в своей надписи в Вади эс-Шарбине (ранее также известной под названием Вади Бриза) оставил описание работ, которые необходимо было провести в этих местах, чтобы подготовить условия для вывоза кедров: «То, что ни один из царей, бывших до меня, не мог совершить, я свершил. Я прорубил крутые горы, разбил скалы, открыл пути и построил таким способом гладкую дорогу для кедров».

Вероятно, Навуходоносор преувеличивает размах дорожного строительства в этом еще не освоенном кедровом районе Ливана. Хорошо известно, что перевозка леса в Месопотамию в любом случае была трудным делом. Поэтому с привозным ливанским лесом в Ассирии и Вавилоне обращались очень бережливо. Его предоставляли в изобилии только для возведения храмов и дворцов. Из сообщения Софонии (II, 14) в пророчестве против Ниневии: «Пеликан и еж будут ночевать в резных украшениях ее; голос их будет раздаваться в окнах, разрушение обнаружится на дверных столбах, ибо не станет на них кедровой обшивки» — становится ясно, что кедровый материал применялся не только в качестве несущих элементов репрезентативных зданий, но и для внутренней отделки, например, Соломоном. В частности, для огромных ворот дворцов и крепостей новоассирийского времени (от 2 до 5 м шириной и от 4,5 до 7,5 м высотой) нужен был кедровый и кипарисовый материал высшего качества. Для судостроения в Месопотамии привозной лес использовался довольно редко. Правда, Синаххериб ассирийский (704–681) при случае сообщает о сирийских ремесленниках, которые в Ниневии строили военные суда. Однако относительно происхождения используемого при этом леса он не приводит никаких данных. Зато в греческой легенде о сказочной царице Семирамиде прямо сказано, что она якобы снабдила кораблестроителей из Финикии, Сирии и с Кипра привозным материалом хвойных пород для строительства по ее повелению речных судов для переправы через Инд[14]. Ввиду транспортных трудностей строевой леев Ливане тут же, на лесных делянках, разделывали на типовые заготовки соответственно его назначению, как это обычно делали при доставке в Египет. На рельефе из дворца Саргона II, получившем в науке обозначение «Большой флот», изображена транспортировка грубо обработанных лесоматериалов на палубах и буксировкой. Проще было перевозить малые строительные детали, так как для этого могли использовать караваны верблюдов. Считалось, например, что один хороший вьючный верблюд способен перенести два трехметровых кедровых бревна толщиной 15 см на большое расстояние. Иногда еще и сегодня в Ливане можно встретить одногорбого верблюда, перевозящего лесоматериалы.

Пожалуй, наиболее дальние пути перевозок кедровой древесины вели из Ливана в Иран на сооружение дворцов ахеменидских царей, чьи роскошные кедровые палаты прославили античные писатели. Дарий I (521–485) в своих надписях о строительстве дворца в Сузах упоминает о месте, откуда прибывали грузы: «Дерево это, которое называется кедр, — есть такая гора по названию Ливан (Лабнана) — оттуда его доставили. Ассирийский народ довез его до Вавилонии. Карийцы и ионяне (вероятно, военнопленные?) привезли его из Вавилонии в Сузы».

Коммерческая сторона эксплуатации ливанских лесов нуждается в дополнительном разъяснении. Само собой разумеется, что оба партнера всегда стремились заключать как можно более выгодную сделку. Для получателя было идеальным случаем, если ему удавалось в конце концов завладеть лесом. Пожалуй, еще лучше было, когда вожделенный строевой лес поставлялся владельцем в качестве дани прямо к причалу или даже «с доставкой на дом». При этом также могли быть сокращены «административные» расходы, которые при собственном ведении хозяйства были бы большими и тормозящими дело. Такую выгодную позицию долгое время обеспечивали себе в азиатской политике фараоны Нового царства страны на Ниле. При этом, конечно, не следует забывать, что, в представлении египтян, все страны были покорны египетскому государственному божеству Амуну-Ра, и поэтому вполне обычный торговый обмен на основе взаимной выгоды ими толковался как приношение дани. Во всяком случае, Тутмос III вскоре после своего первого азиатского похода в интересах царского хозяйства Египта упорядочил эксплуатацию кедровых лесов. В докладе чиновника Сен-Нефера, который при Тутмосе III руководил одной экспедицией за кедром, употребляет для обозначения библского лесного хозяйства слово, которым в египетском языке обозначали обычно царское хозяйство. Вполне возможно, что ведение этого «хозяйства» потом было передано зависимым царькам Библа. В своих более поздних надписях Тутмос III мог уже радоваться богатым поступлениям дани кедровым лесом. «Правители Ливана» строили «царские корабли» и приводили их, груженные другими видами дани, в Египет. Каждый год кедры пунктуально поставляли ко двору. «Ничего из этого я не оставил азиатам»