Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники - [164]
Когда окончила она рассказ свой, я просил ее покушать со мною пищи, какая была со мною. “Тебе нужно подкрепиться пищею, ты устал, а у меня есть другая пища”, – сказала она. Изумительно для меня было то, что, столько лет прожив в пустыне, она не потеряла своей красоты. В пещере ее я не чувствовал жажды, но думал: что-то будет после? Она, отвечая на мысль мою, сказала: “Будь покоен, авва, жажда не будет томить тебя, пока не дойдешь до кельи своей”. Прощаясь с ней, просил я ее: “Дозволь мне приходить к тебе для советов”. Отправившись в путь, я точно не чувствовал жажды. Спустя некоторое время пошел я к ней, но уже не нашел ее в пещере. За все слава Господу».
Кстати присовокупим рассказ об иной палестинской подвижнице, жившей в Заиорданье.
Преподобная Клеопатра[544] (память 19 октября) – дочь благочестивого и богатого палестинского дома. Клеопатра выдана была в замужество за военного начальника. Он умер на службе царской в Египте, оставив юного сына Иоанна. Для матери-вдовы осталось одно утешение – сын. Она воспитывала его со всею нежною любовью и за него молилась. Когда Уар, начальник египетской сотни военной, за свободное исповедание Христова имени был замучен, а тело его брошено между трупами животных, Клеопатра, без страха и с участием любви смотревшая на подвиги мученика, тайно со слугами своими скрыла святое тело в доме своем, где благоговейно положила его в пещере под своею спальней. Это было в гонение Максимиана Геркулия[545] в 303 году. При Константине закончились гонения. Благочестивая Клеопатра, возвращаясь на родину, благоговейно взяла с собою мощи мученика, а это стоило ей многих забот. Мощи положила она в фамильной пещере в своем поселении Едрея. Каждый день молилась она при мощах мученика и решилась построить храм ему. Между тем сын пришел в возраст; воспитанный зоркою любовью матери, это был прекрасный молодой человек, добрый, послушный, готовый на все доброе. Любящая мать озаботилась определить его в военную службу. По просьбе матери и за заслуги отца сын принят был с офицерским чином, для него прислан был военный пояс. Мать очень рада была счастью сына, но сказала: «Пусть милый сын мой вместе со мною перенесет святые мощи в новый храм, и тогда отправится он на службу». На освящение храма приглашен был епископ с духовенством, собралось множество народа. Когда совершилось освящение и мощи были перенесены в храм, во время литургии мать горячо молила мученика испросить у Господа для сына то, что угодно святой воле Божией, благой и мудрой; более того, она говорила: “Ничего не смею просить, Господь знает полезное для нас”.
Святые Иоанн, Уар и Клеопатра
Для гостей нового храма приготовлено было богатое угощение. Христианская любовь сделала более: мать сама прислуживала при столе, и сын по ее воле также прислуживал. “Мы с тобою после поедим”, – сказала она сыну. В конце обеда сын почувствовал головную боль и лег в постель. Мать собралась вместе с ним поесть, но оказалось, что он в сильном огне. Мать встревожилась и осталась при постели больного сына. К полуночи сын умер. Неутешно рыдала мать о потере единственного сына, единственной радости ее; в волнении души роптала она на мученика за его холодность к ее судьбе. Измученная страданием душевным, она впала в тонкий сон. Являются ей мученик и сын ее, оба в блестящем военном наряде и в чудном свете. Мученик говорит матери: «Напрасно ты жалуешься на меня. Знаю и ценю все дела благочестивой любви твоей: и те, что совершила ты в Египте, и те, что творила тут. Молился и молюсь я за тебя. По молитве моей Господь простил грехи родных твоих, покоющихся в фамильной пещере твоей. Для сына твоего выпросил я у Господа, что он теперь со мною в чине воинов Царя Небесного, близких к престолу Его. Разве это не благая воля Божия, которой желала ты для сына? Если хочешь, сын может поступить и в службу царю земному. Выбирай, но не обманись». Сын просил мученика не возвращать его в мир, полный грехов и бед, хотя бы мать и хотела того. Клеопатра, видя сына в такой невиданной славе, сказала: «Возьмите и меня с собою». Святой отвечал: «Возьмем, когда придет время». И стали невидимы оба. Придя в себя, Клеопатра нашла сердце свое полным радости и веселия. Она рассказала видение священникам, и тело сына положено было близ мощей мученика.
Теперь блаженная поняла, что ей надобно еще трудиться над собою для Господа, небесные не говорят неправды. И она удвоила труды свои. Она раздала имение свое бедным и стала жить только для искреннего благочестия. В постановлениях апостольских предписывалось: да будет всякая вдовица кротка, молчалива, тиха, незлобива, негневлива, не болтлива, не двуязычница, не охотница вмешиваться в чужие дела… Как премудрая Юдифь, известная целомудрием, ночью и днем умоляла Бога за Израиля (см. Иудифь. 9:1–14), так и подобная ей вдовица непрестанно возносит к Богу моление за церковь… Ее и око непорочно, и слух чист, и руки не запачканы, и ноги покойны, и уста говорят должное… Она воздержна, благоговейна, стыдлива – поет псалмы, молится, читает священное, постится[546]
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.