Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники - [166]
Пустыня у Мертвого моря
Пустыня эта находилась в окрестностях Мертвого моря на западной его стороне. Из отшельников, подвизавшихся в ней, известны Софроний и Сергий.
Преподобный Софроний был великим подвижником. Семьдесят лет он прожил нагим, питался только пустынными травами и ничего другого не вкушал. Дивный отшельник говорил еще о себе Мине, игумену киновии Севериана, посетившему его в одно время: «Просил я Господа, чтобы бесы не приближались к моей пещере, и Господь услышал мою молитву. Я видел, что бесы находились от меня на расстоянии трех поприщ и не смели приблизиться к моей пещере»[555].
Преподобный Сергий жил сначала на Синайской горе, а потом переселился в Палестину, где и подвизался в окрестностях Мертвого моря; жил он и в пустыне Рува. Его именем прославилась пустыня у Мертвого моря. Отшельник Сергий был одним из дивных подвижников и стоял на высокой степени нравственного совершенства. Это показывают некоторые случаи, сохранившиеся в отеческих книгах.
Пустыня у побережья Мертвого моря
Во время пребывания Сергия на Синае назначили ему ходить на монастырскую службу с лошаками. В один день, когда он отправился на работу, на дороге, по которой ему надлежало проходить, встретил он льва; зверь лежал на самой дороге. Лошаки и погонщики их, увидев страшного зверя, в испуге разбежались. Тогда Сергий, взяв из сумы своей один благословенный хлеб, подошел ко льву и сказал ему: «Прими благословение отцев и удались отсюда, чтобы нам продолжать путь свой». Лев схватил благословенный хлеб и удалился.
В «Луге духовном» записаны два случая, показывающие прозорливость отшельника Сергия, проникновение его в духовный мир. Первый случай сообщил составителю «Луга» Иоанн, пресвитер монастыря Евнухов, второй – ученик отшельника Сергий, армянин. Представим здесь оба эти случая.
«Когда авва Сергий жил отшельником в Руве, оставя Синай, – рассказывал Иоанн Мосху и Софронию, – то прислал сюда в монастырь одного молодого человека, чтобы крестить его. Когда мы спросили о причине крещения, то служивший авве Сергию авва же Сергий рассказал нам следующее:
– Приходит брат сей и просит, чтобы остаться с нами в пустыне. Я, как служитель, принял его, много убеждал испытать прежде самого себя, может ли вступить в сие звание. Потом, узнав его твердое намерение, взял с собою и повел к старцу. Старец, как скоро увидел его, прежде нежели успел я что сказать, говорит мне: “Чего хочет брат сей?” Я отвечал ему: “Просит остаться”. Тогда старец сказал мне: “Поверь, брат, он не крещен; отведи его в монастырь Евнухов, чтобы крестили его в святом Иордане”. Изумленный сими словами, я спросил брата, кто он и откуда. Тот отвечал: “С запада; родители мои были язычниками, и я не знаю, крещен ли действительно или нет”. После сего, огласив его, крестили его в святом Иордане. И он стал жить в монастыре, благодаря Бога»[556].
О другом случае этот ученик дивного отшельника сообщил уже прямо Иоанну Мосху и Софронию. Случай этот касался Григория, игумена Фаранской лавры, бывшего впоследствии патриархом Антиохийским. Об этом случае уже говорено нами в рассказе о Фаранской лавре[557].
Кармильская пустыня
Кармильская пустыня находилась на горе Кармил, прославленной пребыванием на ней пророка Илии и необычайным его жертвоприношением. Гора эта лежит на северо-западе Святой Земли на берегу Средиземного моря и на юге Акрского залива. Во все времена Кармил славился красотою и живописностью, необычайным плодородием, богатством растительности. И до сих пор всю гору покрывает лес масличных и дубовых деревьев; густая трава, разнообразнейшие цветы украшают ее поляны и луговины. На ней бесчисленное множество пещер, образованных самою природою и удобных для жительства. Память о пребывании пророка Илии на Кармиле и его великих деяниях через длинный ряд веков сохранилась на Святой Земле до сих пор. Гора Кармил у арабов носит название джебел-мар-Елиас – гора св. Илии. Пещера, в которой обитал некогда пророк Божий, составляет в настоящее время святилище латинского монастыря кармелитов, лежащего на северной оконечности горы и возникшего здесь во время крестовых походов; известно и место жертвоприношения пророка Илии: арабское предание указывает его на расстоянии часа пути от монастыря к юго-востоку, на возвышенности, называемой арабами ел-Мухрака, то есть всесожжение или жертвоприношение[558]. Красоты природы, священные воспоминания о величайшем пророке Ветхого Завета, бесчисленное множество пещер влекли на Кармил любителей уединения и возвышенных созерцаний. Неудивительно поэтому, что в века подвижничества в Святой Земле и на эту священную гору явились подвижники христианские. В церковно-исторических сочинениях есть прямые указания, что около пещеры пророка Илии некогда была православная обитель, основанная в честь и память сего ревнителя славы Бога Израилева. Иоанн Фока, путешествовавший по Святой Земле в конце XII века, говорит, что пещера пророка Илии находится на оконечности горы у моря и что там в его время были развалины большого монастыря[559]. К сожалению, не сохранилось больших сведений о древней обители пророка Илии на Кармиле; крайне скудны сведения в церковно-исторических сочинениях и об отшельниках, подвизавшихся на этой святой горе. Не говоря уже об именах кармильских отшельников, неизвестно, с какого времени они явились там и какой род подвижничества вели. Известно только имя одного отшельника, подвизавшегося на Кармиле, – это Иаков Постник.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Слово «самурай» – синоним отважного воина, сражающегося за высокие идеалы и ставящего честь выше своей жизни. Влияние самурайского военного сословия, долгое время первенствующего в Японии, способствовало превращению всего японского народа в «нацию самураев». Новая книга Вольфганга Акунова выходит в серии «Документы и материалы древней и новой истории Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма», ибо самурайство – японский аналог христианского рыцарства, архетипом которого стал Орден бедных соратников Христа и Храма Соломонова.
Тридцатилетний опыт преподавания «Божественной комедии» в самых разных аудиториях — от школьных уроков до лекций для домохозяек — воплотился в этой книге, сразу ставшей в Италии бестселлером. Теперь и у русского читателя есть возможность познакомиться с текстами бесед выдающегося итальянского педагога, мыслителя и писателя Франко Нембрини. «Божественная комедия» — не просто бессмертный средневековый шедевр. Это неустаревающий призыв Данте на все века и ко всем поколениям людей, живущих на земле. Призыв следовать тому высокому предназначению, тому исконному желанию истинного блага, которым наделил человека Господь.
Библия учит нас понимать историю как Божественное откровение, как пространство диалога человека и Творца. Как в этой связи осмыслить событие тоталитаризма, отбросившее свою тень на весь XX век? Были ли у него духовные причины? Если сейчас, после краха нацистского и советского режимов, происходит исход в некое посттоталитарное время, то что это значит? Как должно измениться христианство и другие религии? Какое в духовном смысле будущее может ждать Россию и Русскую православную церковь? Что произойдет с иудео-христианскими отношениями после возвращения евреев на Святую Землю? Какое место русской святости в новой духовной реальности? И что такое русская святость сейчас? В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.