Древнеегипетская магия и медицина - [100]

Представление о том, что семя происходит из костного мозга, встречается в эту эпоху и у греков. В VI–V вв. до Р.Х. эта точка зрения появляется в греческих источниках, прежде всего у Гиппона (Diels, 1912, Bd. 1, 8.290, А12), под «мозгом» здесь понимается спинной мозг. Алкмеон Кротонский рассматривал семя вообще как «часть мозга» (Aetios V, 3,3: Diels, 1912, Bd. 1, 8.134).

Платон продолжил эту традицию в IV в. до Р.Х. В «Тимее» говорится: «И они (боги) соединили переход (от легких к мочевому пузырю) с (переходом) от головы до затылка и, спускаясь вниз по спинному хребту, укрепили мозг, который мы в прошлом разделе назвали семенем» (Platon, 1961, Timaios 73 В, 8.190–191, ed. by Robert Bury, Loeb 234).

Аристотель, ученик Платона, оставляет открытым вопрос происхождения семени – происходит ли оно «из мяса, костей и жил», из всего тела (в гиппократической традиции) или же восходит к крови. Сам он склонялся к тому, чтобы вывести человеческое семя из крови: «Сперма является, пожалуй, избытком подобной крови пищи, которая впоследствии распределяется по отдельным частям тела» (Aristoteles, 1953, Generatio animalium (Loeb 366), ed. Arthur Peck, кн. I, гл. 18, 722a. C. 54–55 и др.).

Впоследствии эти представления были временно вытеснены гиппократовской идеей генезиса семени из всего тела. Ср. «Семя человека исходит из всего тела, как от твердых, так и от мягких частей» (Гиппократ, ed. Littre, 1851. Т. 7, гл. 1. С. 470–471; гл. 3. С. 474–475).

Показанные здесь соответствия делают возможным заимствование греками позднеегипетских научных и религиозных представлений (так считают также Кольта и Шварцманн-Шафхаузер. С. 163). Древнеегипетские представления и понятия могли войти в греческую медицину, а затем в европейскую традицию. Современные исследователи считают это вероятным, однако строго это нельзя доказать. Теоретически возможен и обратный процесс – греческое влияние на позднеегипетскую медицину (начиная с VII в. существуют греческие поселения в Дельте), последнее, впрочем, менее вероятно из-за присущего египтянам той эпохи (Сансский ренессанс) консерватизма и отвращения к иностранцам.

Книдская медицина в своих представлениях об этиологии болезней показывает такую степень общности с древнеегипетским учением о болезнетворных веществах «\ухё\у», что заимствование является весьма вероятным. Наши знания о книдской медицине исходят из сообщений Галена (Galen, hrsg. von К. G. Kuhn, Leipzig, 1828. Bd. 15, Кар. 3, 8.25–26 [Ndr. 1964/65] и папируса II в. «Anonymus Londinensis» (tr. W.H.S. Johnes, Cambridge 1947. P. 34–39). Папирус находится под номером Рр 237foll. в Лондоне, в Британском музее.

Характерное для старшей книдской школы этиологическое представление о непереваренных, невыделенных остатках пищи, превращающихся в гниющие Perittomata (Anonymus Lond., 4, Р. 32–35), могущие подниматься по телу (согласно Эврифону) или течь туда и сюда (согласно Геродику и Алкамену из Абидоса), полностью соответствует египетской концепции о возникновении болезней от «бродящих» «whd.w» как этиологического принципа различных болезней. Об этом говорят два египетских теоретических трактата: «Тайна врача. Знание движения сердца и знание сердца» (pEb 99 – 100 = IV 1/5; V 1/6) и «Сосуды mt.w как распространители whd.w (pBln 163а = IV 7; V 12).»

Нельзя исключить и влияния этого представления на греческую концепцию «соков» – желчи и слизи, ввиду того, что Геродик рассматривал не Perittomata, а их кислые и горькие продукты, которые в других местах (например, у Дексиппа Косского) называют слизью и желчью, в качестве этиологических агентов. По вопросу связи египетской и книдской медицины до сих пор остается основополагающей работа Штойера и Сондерса (Robert Steuer, John В. De Sounders, Ancient Egyptian and Cnidian Medicine, Bence ley and Los Angeles 1959, см. в особенности, с. 22–35).

Проводя дальнейшее сравнение между древнеегипетской и греческой медициной, рассмотрим работы, входящие в Corpus Hippocraticum. Здесь мы наталкиваемся на сходства в области прогнозов плодородия и беременности (см. выше). Сравним соответствующие места из египетских папирусов и Corpus Hippocraticum.

Берлинский папирус (pBl (Rs 1,3–4) = (IV 274; V 271): «Знание о женщине, которая будет рожать, в сравнении с той, которая не будет рожать. Растение «bmw-кЗ»; измельчить, включить в молоко женщины, родившей ребенка, сделать средство для глотания, которое женщина должна проглотить. Если она получит вздутие, то никогда не родит». Corpus Hippocraticum (Littre, 1839–1861, Т. VIII, гл. 214. С. 414–416):

«Средство проверки, благодаря которому устанавливается, забеременела ли женщина. Когда нужно установить, рабеременеет ли женщина, дай ей в трезвом состоянии выпить масло и молоко женщины, кормящей ребенка; если она получит рвоту, то забеременеет, в противном случае – нет». Pap. Carlsberg IV (1,х -4 – х – 6) = (IV 273; V 469):

«…По отношению к той, которая не рожает: ты должен заставить положить на ночь головку лука, погруженную… (в) ее гениталии ро рассвета. Если из ее рта возникнет запах, она родит. Если [нет], она никогда [не родит]».