Древнее сказание - [18]

Певец кончил… Все молчали.

— Еще другую, спой нам еще, — просил Смерда, — не жалей своих песен, старик!

Слепец снова ударил по струнам.

— Эта песня будет длиннее, она родилась у Хорватских гор, — сказал он, — она моложе той, да и понравится вам больше.

Струны забренчали на другой лад; более веселый, и слова песни лились резвее, а глаза старика блестели, как молния.

— Висла, матушка белая, отчего воды твои помутилися? А как же им не мутиться, если в них все падают слезы? Народ на берегу горюет, плачет и зовет на помощь, а помощи все нет, как нет… Дракон засел под горою в пещере; что завидит, все пожирает, что словит, все глотает. Когда он с голода бесится и ревет — гора дрожит от этого рева. Когда он сыт и отдыхает, воздух гнилью заражает… И день, и ночь не дает покоя, поля опустели, народ убегает, звери прячутся по лесам. Скотину он истребил, сколько людей проглотил, а все ему еще мало, все ревет он, все трясет горою… А чем его уничтожить, чем убить змея-дракона? Меч не пробьет его кожи, палка не расколотит черепа, руки не задушат его; гром его не убивает, в воде он не тонет, а земля не накроет лютого зверя. Крак во граде сидит печально, думает, бороду щиплет, опустил головушку на руки и смотрит в землю. Что мне делать с этим зверем, как уничтожить это чудовище? Семь раз месяц уж вырастал, семь раз уж он растаивал; Крак велит призвать Скубу. Скуба, сказал он, сделай, что я тебе прикажу: убей вола, овцу убей, а внутренности брось в воду, возьми смолы горячей, серы возьми горючей, да углей возьми красненьких. Наполни вола и овцу смолою, серой и углем, подбрось их под змеиную пещеру, когда дракон заревет с голоду. Пусть он пожрет этот огонь, пусть огонь зажжет в нем нутро, пусть лопнет дикий зверь. Скуба ушел и сделал так, как велел ему умный Крак. Убил вола, убил овцу, наполнил их углем, смолой, много серы положил и подбросил под пещеру. Когда дракон начал реветь и пасть свою, пасть голодную, открыл, тогда Скуба бросил ему вола и овцу… Вот тебе корм, змей-дракон. Страшная пасть проглотила, заревела. Дрожит гора, дрожит город… и все столбы задрожали… В драконе горит внутренность… огонь пожирает змея. Выходит змей из пещеры, бежит к Висле, пьет воду… Пьет, пьет ее, живот его растет, растет… Змей ревел, ревел ужасно и, ревя, лопнул и сдохнул… Крак идет с мечом из града, змею голову отрубил, кладет ее на палку и поднимает высоко. Смотри же, народ мой милый, твои муки кончились. Птицы разносят веселую весть, ветры бегут с нею по полям… Пусть пахарь с плугом выходит, пусть пастух выгоняет скот, пусть играют дети в поле — нет уже змея, нет его. Над змеиного пещерой вырастает град каменный, в нем Крак царствует спокойно; на все четыре стороны он завоевал народы. А борода у него растет, борода седая, и грудь ему закрывает и до колен доходит. А когда она дойдет до земли, Крак знает, что наступит пора ему умереть. Ни печаль, ни веселье Краку от этого знания; у него есть уже два сына и дочь, есть дочка Ванда. Борода доросла до самой земли. "Вот настал урочный мой час; делите царство надвое. Сестре дайте царское вено и живите мирно, дружно. Плачь, народ, о своем царе". Народ плакал, горько плакал и понес тело царя на гору, на Лясоту; посадил его на костер, тризну справляет. Собрали остатки Крака, каждый взял часть земли, шли они и сыпали землю до тех пор, пока выросла высокая могила.

Братья делят землю отца, и царствуют оба: Крак и Лех. Крак имеет половину и половина у Леха. Лех с боязнью смотрит на брата — "старший уничтожит меня". "Едем, брат, вместе в лес на охоту, на дикого зверя поедем вместе… там олени и медведи". На лошадь сели братья: сестра на стене городской стоит и умоляет: "Не ходите в лес сегодня, вороны зловещие каркали, и я видела во сне страшные дела… Возьмите челядь с собою, звери дики, а лес черный". А Крак смеялся ей в ответ: "Зверь и лес не страшны нам". Въехали они в темный лес; младший старшему сказал: "Здесь тебе, брат, умирать, я один хочу царем быть!" Лех сказал это и бросил тяжелый молот в голову Крака; кровь красная потекла, и Крак упал наземь. "Что мне делать с телом брата? Из земли волки выроют, а труп распознают люди"… Мечом рубит Лех брата, рубит на мелкие части и кладет их у дороги… Насыпал белый песок, ногами притоптал землю. Месяц и звезды глядели, только темный лес их видел; месяц и звезды молчали, а лесных голосов никто не слышал.

Возвратился Лех в свой город; и плачет он, и рыдает, разорвал свою одежду и руки ломает. "Ах, беда, беда большая: дикий зверь загрыз брата, убил брата в темном лесу. А вот кровь на моей одежде, защищал я его, но не мог спасти". Лех овладел всей землею и княжит теперь один нераздельно. У дороги, где тело белым песком засыпано, выросли белые лилии, цветут и ветрам рассказывают: "Здесь могила Крака, рука брата его убила". Люди, идущие дорогою, слышат страшный голос в лесу: ветер вырыл тело Крака. Несут тело люди во град. Старшие идут к Леху: "Пускай тот, кто убил брата, идет, куда глаза глядят, на край света". Ванда осталась одна, она обещала богам служить им всю жизнь свою. Пусть она будет царицею. "Как же мне быть вам царицей, когда я богам пожертвовала собою, я богам обещала, что мужа у меня не будет?…" — "Ванда царица моря, Ванда царица земли, Ванда царица воздуха", — поет народ и говорит: "Дочь Крака наша царица!"