Драйзер. Русский дневник - [89]

18 дек., воскресенье

В 10 утра мы прибыли в Сталино, центр Донецкого бассейна, шахтерский город с населением в 110000 человек. Город находится в 12 верстах от станции, поэтому мы сели в старый экипаж, запряженный большой черной и маленькой белой лошадьми, и поехали – в коляске на колесах, так как продолжалась оттепель и по дорогам бежали ручьи от таявшего снега. По мере того как мы ехали по грязным улицам, в холоде и тумане, у меня начало портиться настроение. Тем не менее я чувствовал, что в конце концов поездка получится интересной. Со всех сторон, словно пирамиды, над шахтами возвышались холмы из отработанной породы; по крутому склону одного из них двигалась вагонетка. У станции дома представляли собой просто лачуги, но по мере приближения к городу они выглядели все лучше. До чего же запущенная территория, но тем не менее очень обжитая. Разбрызгивая липкую грязь, мы скоро оказались на улицах городка. Повсюду – толпы людей; как обычно по воскресеньям, работал базар. Наш отель оказался совершенно новым и, как заверил нас швейцар у входа, «очаровательно чистым». Маленькие комнаты были светлыми и удобными. Здесь мы заплатили по 4 рубля за комнату, но так как мы потребовали покрывала на кровати, с нас взяли еще по 50 копеек за каждое покрывало.

Мы позавтракали в соседнем кооперативном ресторане, где было немало интересных типажей: женщин, замотанных в серые шерстяные шали, неотесанных мужиков… Но иногда попадались и хорошо одетые мужчины, а один даже с тростью. Нам подали хот-доги и картофельное пюре с подливой – первое напоминание об американской кухне, а Давидовская предпочла свою любимую «рыбу фиш» (гефилте-фиш, фаршированную рыбу, еврейское блюдо. – Ред.)…

Пока Д. звонила местным чиновникам и будоражила их известием о прибытии именитого гостя, мы с моим секретарем решили прогуляться по утопающим в грязи улицам. Было очень сыро и облачно, и город выглядел настолько уныло и безобразно, что дальше некуда. Только люди были энергичные и хорошо одеты. Среди воды и уличной грязи там и сям виднелись маленькие палатки и лотки, с которых продавали всякую всячину: инструменты, галантерею, книги, старую глиняную посуду, мотыги, простыни, кровати, обитые тканью кушетки, кресла, колыбельки – в общем, самый жалкий ассортимент. Как оказалось, мы вышли к центральной водонапорной станции (с водой здесь проблемы, вода подается по трубам только в эту часть города). Женщины поочередно подходили к маленькому окошку, вручали талон (маленькую желтую бумажку), ставили свои два ведра под трубу, и мастер включал воду. Потом они вешали эти два ведра на палку, водружали ее себе на плечи и, балансируя, шли по скользким от грязи улицам домой. Одной молодой женщине очень не повезло. Она поскользнулась на ледяном пригорке и упала, вылив оба ведра воды прямо на себя. Потом она встала, подобрала ведра и с мрачным выражением лица вернулась к водонапорной станции. Вдали, среди холмов, виднелись симпатичные дома из белого камня.

Нам рассказали, что это поселок для рабочих и их семей и что сейчас там живут 12 тысяч человек.

Вечером наш гид по Сталино, молодой человек из Отдела образования, повез нас на машине в один из клубов для рабочих. Здесь была прекрасная выставка, подготовленная к десятой годовщине [Революции]; сначала освещалась история Революции, потом шли фотографии, плакаты, документы, график роста профсоюзов за 10 лет, бесконечные таблицы – одна из них показывала, что до революции 95 % населения не голосовали на выборах, а сейчас доля голосующих составляет 94 %. Был зал, посвященный сельскому хозяйству, с графиками, показывающими рост числа коллективных крестьянских хозяйств в этом районе (6 – в 1921 году и ИЗ – в 1927-м). В коллективных хозяйствах объединено 10000 крестьян, они используют 3 % земли.

В 1916 году в этом районе было 120000 лошадей, после революции и войны осталось всего 22000. Сейчас первоначальное поголовье лошадей практически восстановлено. То же справедливо в отношении поголовья коров.

Большой зал посвящен угольной промышленности. Здесь представлены образцы нового оборудования, сталеплавильные печи американского типа, графики развития производства, модели вагонеток разных размеров, демонстрирующие развитие угледобычи с 1917 по 1927 год. В 1917 году, то есть до того, как угледобыча была полностью разрушена, здесь добывали 1511 миллионов пудов[294] угля в год, сейчас – 1400 миллионов. Было также представлено несколько образцов изобретений, которые сделали шахтеры, среди них кабельная вагонетка и углевоз. Демонстрировалась также спецодежда для рабочих: высокие резиновые сапоги, фартуки, комбинезоны, перчатки и т. д. В Отделе по охране труда были показаны различные устройства для обеспечения безопасности в шахте (электролампы, кислородные компрессоры), а также плакаты, предупреждающие рабочих об опасности.

На выставке Отдела культуры были представлены графики, показывающие ликвидацию неграмотности с 1923 года по настоящее время. Из 41727 человек, посещавших вечерние школы в этом районе в 1923 году, 28983 человек сейчас грамотны, то есть завершили начальное образование. Посещаемость школ в этом районе составляет 100 % у детей в возрасте до девяти лет и 82 % у детей старше девяти лет.