Драмы. Басни в прозе - [111]

По меньшей мере. Много дум продумал,

А этого достаточно, чтоб мудрым

Тебя считать.

Натан

Кто из людей премудрым

Не мнит себя?

Саладин

Нет! Побоку смиренье!

Довольно сладких слов! Где трезвый разум

К ответу призван, их навал мне гадок!

(Вскакивает.)

Но обратимся к сути! Только, жид,

Будь откровенен! Не виляй!

Натан

Султан,

Я услужу тебе! И так усердно,

Что ты других поставщиков забудешь.

Саладин

Услужишь? Чем?

Натан

Ты лучшее, поверь,

Изо всего, чем я богат, получишь

По самым сходным ценам.

Саладин

Ты о чем?

О тряпках? Так иди к сестре-мотовке!

(Подслушиваешь? Вот и получила!)

А я с купцами не имею дел.

Натан

Так ты, наверное, услышать хочешь,

Что я в пути-дороге разузнал

О происках врага, а он опять

Зашевелился… Если без утайки…

Саладин

И к этой цели я отнюдь с тобой

Плыть не намерен. Я о том наслышан

Достаточно…

Натан

Приказывай, султан!

Саладин

Я в наставлении твоем нуждаюсь

Совсем другом. Ты — по всему — мудрец.

Так уж поведай мне: какая вера,

Какой закон тебя своею правдой

Всех более пленил?

Натан

Султан, ты знаешь,

Я — иудей.

Саладин

А я — так мусульманин,

А тот — христианин. Из этих трех

Вероучений может лишь одно

Быть истинным. Разумный человек

Стоять не будет там, куда случайность

Рождения закинула его.

А если будет, то по убежденью,

На прочном основанье. Так скажи

Мне — на каком? Дай в доводы проникнуть,

Которые я взвесить не успел

За недосугом. Дай мне выбор твой

Без соглядатаев проверить толком,

Чтоб я пришел к тому же. Ты смущен?

Ты смотришь с недоверием? Пожалуй,

Я первый из султанов, кем причуда

Такая овладела, хоть она

С достоинством султана не в разладе.

Не так ли? Почему же ты молчишь?

Иль дать тебе минуту на раздумья?

Даю! (Хотел бы я узнать, довольна ль

Моею речью Зитта?) Поразмысли!

Но — побыстрей! И я вернуться тоже

Потороплюсь

(Выходит в ту же дверь, в какую вышла Зитта.)

Явление шестое

Натан один.

Натан

Гм, гм! Разодолжил!

Сумел задачку выбрать! Я-то думал,

О займе речь пойдет, ан нет — о правде!

Подай ее наличными, по счету!

Как будто правда — горсточка монет.

И хоть бы древних, весовых — все легче!

Нет, новеньких, какие на базаре

Берешь по выбитой на них цене.

А кто определит, что стоит правда?

Как золотом мешок, так правдой череп

Хотел бы он набить. Кто жид из нас?

Я или он? А если… если правду

Взаправду он не ищет, а ее

В ловушку обратил? Как мелок я

В моем предположенье боязливом!

А впрочем, что не мелко для великих?

Я чую, сердцем чую: он ворвался

Как тать в мой дом! Друг так не поступает:

Он постучится, прежде чем войти.

Будь начеку! На страже будь! Но — как?

Столпом быть иудейства — здесь не к месту,

Вероотступником — еще опасней!

Вот тут-то он и спросит: «Коль не жид,

Зачем не мусульманин?» Что ответишь?

Нашел решенье! Не одних детей

Мы кормим сказками. Теперь пусть входит!

Явление седьмое

Саладин и Натан.

Саладин

(Так! Поле чисто!) Или слишком скоро

Я возвратился? Все ли ты обдумал?

Ну что ж, начни! Никто нас не услышит —

Лишь ты да я.

Натан

По мне, хоть целый мир —

Мне все равно.

Саладин

Так в правоте своей.

Уверен ты? Похвально! Вот что значит —

Быть мудрецом! И жизнь и достоянье,

И кровь и кров, как то и быть должно,

Готов ты правде в жертву принести.

Натан

Да, ради вящей пользы, если надо.

Саладин

Отныне, значит, я носить по праву

Свой титул буду «Устроитель мира

И ратоборец правды»?^{127}

Натан

Славный титул!

Но прежде, чем довериться тебе,

Дозволь, султан, развлечь тебя мудреным

Одним рассказом?

Саладин

Почему бы нет?

Всегда охотно я внимал рассказам

В искусном исполненье.

Натан

Не такой уж

Искусник я рассказывать.

Саладин

Довольно

Смиренно-гордых слов! Так начинай!

Натан

В седую старину жил человек.

Был перстень у него с бесценным камнем —

Дар женщины, им некогда любимой.

Опал, мерцавший пестрыми лучами,

Таинственною силой обладал:

Кто с верою носил его, всегда

Угоден был и господу и людям.

Так диво ли, что человек с Востока

Ни днем, ни ночью с ним не расставался

И завещал заветное кольцо

Хранить из века в век своим потомкам?

В предчувствии конца он отказал

Свое кольцо любимейшему сыну

И повелел, чтобы оно и впредь

К любимейшему сыну отходило

И обладатель перстня, невзирая

На право первородства^{128}, был главой

И властелином княжеского рода.

Султан, ты понял?

Саладин

Да. Но продолжай!

Натан

Итак, от сына к правнукам кольцо,

Из века в век переходя, досталось

Отцу трех сыновей. Они все трое

Ему покорны были в равной мере

И в равной мере были им любимы,

Как он ни проверял себя. Порой

Случалось, правда, что ему казался

То старший сын, то средний, то меньшой,

Ну, словом, тот, с кем был он с глазу на глаз,

Достойней прочих; почему он всем

По слабости кольцо и обещал.

Но время шло, грозя секирой смерти,

А любящий отец все не решался

Двух сыновей достойных оскорбить

Отменой обещанья. Что ж тут делать?

Он мастера велел тайком позвать

И поручил ему по образцу

Заветного кольца два изготовить

Таких же в точности, как то, на них

Ни денег не жалея, ни усилий.

Искуснику работа удалась

На славу! Их не мог и сам заказчик

Хоть в чем-то друг от друга отличить.

Вот радость-то! Старик позвал поврозь

Трех сыновей, и каждому кольцо

Вручил такое же. Вручил и умер.

Ты слушаешь, султан?

Саладин

(в смущении отвернувшись)

Да, да! Однако

Кончай-ка сказку!

Натан

Я ее окончил.

Что было дальше, ясно. Лишь отец