Драматург - [18]

— Разумеется, это был Арво Пярт, «Табула раса», а дальше слушайте «Великий пост».

Я пробормотал:

— Чего еще от тебя ждать, черт побери.

Но это была не обычная группа

анонимных алкоголиков.

Те, кому не удалось завязать,

сбившиеся с правильного пути,

явившиеся повторно, и те,

у кого мозги уже начисто высохли

и чей невроз не имел названия,

сползались вместе, чтобы найти

путь на этом гребаном собрании

или умереть.

Джеймс Ли Бёрк.

«Прыжок Джоли Блон»

Миссис Бейли засуетилась вокруг меня, говоря:

— Ой, Бог мой, только посмотрите, в каком вы состоянии.

Она хотела переселить меня в комнату на первом этаже из-за моей ноги, но я решительно воспротивился. Мне нравился мой номер, и я сказал:

— Мне полезно упражняться. Больше двигаться.

Джанет, наша горничная, расплакалась, обняла меня и запричитала:

— Мы думали, что вас убили.

Я вспомнил поговорку времен моей юности, хорошо действующую при переизбытке чувств:

— Сами знаете, нельзя убить плохого.

Я чувствовал, как ее слезы пропитывают мою рубашку, и это произвело на меня большее впечатление, чем я готов был признать. Здесь были пусть только осколки, пусть древние, но семьи.

Наконец Джанет меня отпустила и сказала:

— Вы так похудели, что стали похожи на парня из Биафры.

Для определенного поколения в Ирландии, несмотря на голод, случавшийся в мире в другие годы, Биафра навсегда осталась эталоном, возможно потому, что мы тогда впервые близко увидели несчастье, постигшее другую страну. Голод — это рана, которая формирует твою психику. Я наконец добрался до своей комнаты и с вздохом облегчения закрыл дверь. Джанет поставила в моей комнате букет цветов и положила коробку конфет.

Шоколадных.

Я невольно улыбнулся. Я бы убил за бутылку виски, а она принесла мне конфеты.

Календарь с пурпурным сердцем все еще висел на стене, вот я и решил проверить, какую мудрость он мне сегодня выдаст, бормоча про себя:

— Уж постарайся напугать.

«Господь, освободи мое сердце».

Значит, правда. У Господа есть чувство юмора, даже если Он выступает не всегда вовремя. Я закурил и включил радио. Буш говорил, что он должен бомбить Ирак ради своего папаши, а Джон Мейджор пытался оправдаться по поводу своего четырехлетнего романа с Эдвиной Карри. Потом местные новости: на школьницу напали по дороге в школу. Ей было одиннадцать лет. Среди бела дня какой-то мужик затащил девочку в аллею. Его все еще не поймали, но полиция прилагает все усилия. Я пошел варить кофе и едва не пропустил следующее сообщение. Студентка упала с лестницы, мгновенная смерть. Я замер, держа в руке фильтр, и вслух произнес:

— Что?

Но никаких деталей не сообщили. Метеорологи предсказали дождь и, возможно, грозу. Колено ныло, и я проверил, что из лекарств дали мне в больнице. Шесть обезболивающих таблеток Господи, да я уже был готов проглотить три, чтобы наступило забытье. Принял одну, запил ее кофе, достал свою адресную книгу, нашел номер, набрал его и услышал:

— Алло?

— Брид?

— Кто это?

— Джек Тейлор.

Она вовсе не была рада услышать мое имя и сказала:

— Вы снова назвали меня моим христианским именем. В принципе, это Ридж, хотя вы знаете, что я ненавижу этот английский вариант.

Она намеревалась устроить мне разнос, но я собрался и проговорил:

— Ладно, начнем сначала, Ник ен Иомаре. Ну, как, я заработал несколько очков?

Длинная пауза. Я подумывал, а не спросить ли, как поживает Маргарет, но решил, что моему делу это не поспособствует, поэтому дождался, когда женщина-полицейский спросила:

— Вы все еще в больнице?

— Вы будете счастливы услышать, что меня уже выпустили и я уже если не как новенький, то, по крайней мере, полон огня. Спасибо, что выбрали время и навестили меня. Откуда вы узнали?

Я представил себе раздраженный вид Ридж: мне довольно часто доводилось это лицезреть. Казалось, она постоянно на грани: едва сдерживает желание меня ударить. Да простит меня Бог, я получал удовольствие, поддразнивая ее. Она была такой, как выражаются американцы, «жопой с ручкой». Теперь она сказала.-

— Полицейский до полусмерти избивает бывшего полицейского, и вы считаете, что есть хоть один полицейский в стране, который бы об этом не слышал?

Пришла моя пора раздражаться.

— Тогда почему так недоумевали ваши коллеги, которые меня допрашивали?

Ридж не стала колебаться:

— Проснитесь и понюхайте, как пахнет кофе.

Если ей хотелось меня разозлить, она своего добилась. Я сжал зубы, досчитал до десяти и сказал:

— Готов поспорить, вы давным-давно хотели это сказать.

Теперь она вышла из себя:

— Вам что-то нужно? Вряд ли вы хотели просто поболтать.

— Вы не знаете каких-нибудь подробностей о студентке, которая упала с лестницы?

Ник ен Иомаре злилась, тяжело и часто дышала.

— Вы что, снова хотите записаться в частные детективы? Пора бы вам давно усвоить свой урок…

Мне не нужна была обычная лекция, и я перебил ее:

— Мне нужно знать одну деталь. Можете вы это для меня выяснить?

— Продолжайте.

— Когда девушку нашли, было ли что-нибудь под ее телом?

Я услышал, как у Ридж перехватило дыхание, и надавил:

— Было. Господи… ведь было?

Прошло столетие, прежде чем она ответила:

— Все очень сложно.

— Я специалист по сложностям. Испытайте меня.