Дракон. Второй шанс - [48]

Алияс продолжал говорить с драконами и драко, пересказывая события полутысячелетней давности. Он напомнил о том, как ушёл Местофий и как был собран Круг, чтобы править Нагорьями пока не будет избран достойный. Говорил об идах и особой милости духов для Шайса Ньернена. По его словам, дракону было позволено участвовать в борьбе, не имея младшего супруга. Рассказал о нелёгких сражениях и о победе Чёрного дракона, незаметно вычёркивая себя из прошлого.

О себе он сказал только то, что духи стихий призвали его дабы возродить величие обоих племён. Но судьба нанесла тяжёлый удар — его дед, правитель Светлого Княжества, возжелав вернуть дитя в родные земли, прислал посольство с приказом привезти Алияса любой ценой. Эльфам было неведомо кто такой жрец Наан и они посчитали, что драконы скрывают их собрата в казематах Нагорий. И тогда Светлые решили отомстить, отняв жизнь Правителя. Шайс почти погиб, но духи снова не оставили своих детей и позволили жрецу Наан удержать тающую душу по эту сторону.

Алияс просил прощения за то, что все эти годы был вынужден скрывать правду. Но теперь настал тот день и час, когда правда будет явлена на свет. В честной схватке Двух заклинаний дракон снова доказал свою силу, и потому Алияс с радостью снимает с себя полномочия регента, передавая истинному Правителю.

Речь Алияса наконец затихла, рассеяв часть тумана в головах подданных.

Драконы и драко вспомнили давно забытое прошлое и в растерянности уставились на две фигуры, светлую и тёмную, пытаясь увязать две правды в единое целое.

Они любили Иниса Ивриса за то, что тот прекратил бессмысленные смерти и подарил двум расам новую жизнь. Они вспомнили Шайса. Достойного сына своего отца, ставшего идом и одержавшего победу в честном бою, как того требовали обычаи драконов.

В это время внимание самого Правителя — истинного правителя Нагорий было приковано к одному-единственному лицу.

Алияс изменился.

Горе и мнимая утрата оставили отпечаток на его когда-то совершенном лице. Алияс словно повзрослел на тысячу лет. Глаза наполнились пониманием, а черты несли налёт смирения и печали…

Совсем не таким его помнил Шайс. Раньше, несмотря на то, что в академии учитель новой истории выглядел холодным и недоступным, он был полон сил для борьбы с невежеством. Был готов дать отпор нерадивым ученикам и их неуёмному хамству. Алияс был полон энергии и сил, его взгляд горел стойким огоньком жизни.

Больше этого не было.

Перед ним застыл совершенно другой Алияс. Незнакомец с потухшим взглядом, которого Шайс видел впервые.

Дракон, словно заворожённый, всё глядел на этого величественного незнакомца, когда вдруг понял, что вонзил нож в грудь Алияса не сегодня, а в тот день, когда покинул Нагорья. «Мне было так ж-ше больно», — звучали в голове его слова.

Алияс хотел дать почувствовать Шайсу каково это было — лишиться Пары. И ему удалось.

Шайс возненавидел себя.

Закончив говорить, Алияс обернулся к Шайсу. В его пустом взгляде дракону больше не было места.

В сопровождении оглушительной тишины он покинул арену. А приросший к месту дракон всё не находил сил оторвать взгляд от белого духа, так же, как и тысячи собравшихся вокруг…

— Зачем? Зачем ты это сделал?! — накинулся Борей, встречая Алияса по другую сторону защитного экрана.

Элементаль не сразу понял, что Светлый оставил его в ловушке заклинания, не позволив последовать за собой.

С самого начала Алияс дал знать Борею, что будет биться один. Как бы ни сопротивлялся такому решению дух, эльф был непреклонен. Но и Борей не собирался внимать чужим просьбам. Пусть он был уверен в превосходящих силах Алияса, ему было бы спокойнее по обычаю находиться рядом.

— Это место по праву принадлежит ему, — спокойно ответил Светлый, объясняя свой проигрыш.

— Я не об этом, — Борей подлетел к нему, схватив за плечи. — Как ты мог позволить себя ударить?

Красная полоса всё так же вызывающе алела на белых одеждах.

Алияс растерянно оглядел себя.

— Не волнуйся. Такое заклинание не способно мне навредить.

— Но для чего? В конце концов, ты бы мог просто раскрыть всем правду. К чему этот смехотворный бой и зачем рисковать? — всё никак не мог успокоиться Борей, сжимая руки эльфа всё сильнее.

Элементаль и сам не мог представить, что так легко переживет уплывший к спесивому выскочке трон. Но когда он увидел, что Алияс ранен….

— У меня были причины, — тихо отозвался Алияс, терпя некоторое неудобство.

Та физическая боль, которую причинял ему сейчас Борей, не шла ни в какое сравнение с тем, что он пережил сотню лет назад. Если быть до конца откровенным, Алияс не почувствовал ничего, кроме слишком отчётливого прикосновения.

Борей выдохнул, видя что Светлый всё ещё уверенно стоит на ногах, и положил руку ему на грудь, туда, где алела пугающая полоса.

— Тебя нужно осмотреть, — твёрдо сказал он, встречаясь взглядом с эльфом и готовясь к возражениям.

Но Алияс не стал спорить, кротко кивнув.

— Давай вернёмся на утёс.

Неожиданность И

Сердце храма наполняла торжественная тишина, нарушить которую осмеливалось только одно существо — жрец Наан. Произнося слова священного обряда, он связывал пару — дракона и драко — навечно.