Дожди в августе - [25]
Он живо представлял, как хлещет водку Колька Рыжий, как цепляет на вилку грибки Лунев Пашка. А он, Агей, если б чего и съел, то это яблок, один пахучий антоновский яблок. У них в деревне все говорили не "яблоко", а "яблок": "дай вон тот яблок", "какой красный яблок" "большущий яблок".
Пахнуло холодом с сопок и, будто в ответ мыслям, почудился сладкий морозный аромат антоновки. Агей поежился от прохлады и сырости и вошел в дом. Не зажигая света, сел за стол и некоторое время сидел в темноте, стараясь ни о чем не думать. Но так уж устроен человек: ни с того ни с сего вдруг станет жалко себя, и опять мысли побегут и, как заяц петляя по заснеженному лесу, сделают круг и вернутся к прежнему.
Опять вспомнилось, как три дня назад приезжали за Ежеленко. И ладно бы увезли его в район или в Якутск, а то ведь в сам Брест. А Брест — это значит гроб. Докопались, дознались о службе Сашка в ГФП. В Бресте комитет или организация, черт его знает что именно, но ясно — по расследованию преступлений минувшей войны. Брест — это стенка. Там уже не простят, не "скинут" за давностью, не посмотрят на старость. А Ежеленко расколется быстро. Ему плевать, друг ты или кум, свою шкуру будет спасать, все вспомнит и про себя и про Агея.
— От, сука! — выругался вслух Агей. Со дна души его поднялась злость. — Попались бы вы мне тогда, я б вам устроил Брест! Я б вам все позвонки повыкручивал!..
Он вскочил и принялся ходить из угла в угол. Грохнул кулаком в стену. Потом зажег свет, открыл буфет и нашел отлитый в четвертинку спирт. Позвякивая горлышком о край стакана, вылил все до капли и медленно выпил. Знакомо обожгло глотку сухим огнем. Запил водой, пожевал хлеба. Погасив свет, сел на кровать и на некоторое время забылся в успокоительной полудреме.
В полночь с рюкзаком за плечами и карабином в руке он вышел из избы, запер дверь на висячий замок и отшвырнул ключ в темноту. За сараем отодвинул доску в заборе, вылез на улицу и, не оглядываясь, зашагал вдоль реки.
Как-то года три назад Агей и Ежеленко ходили в тайгу за мясом. Они так и говорили — "за мясом". Зайти в тайгу да убить лося — большого ума не надо. Разве это охота? Одно и то же — что корову убить, что лося. Единственное, что требуется от тебя, это шлепнуть лесную корову подальше от своего дома, чтобы ненароком не увидел кто да не донес Евсееву. У того разговор короткий: акт составил, плати пять сотен. Дожили — в тайге зверя убить нельзя…
Тогда они на лыжах ушли далеко, очень далеко. Никак не могли наткнуться на "мясо". А тут еще закрутило. Хотели возвращаться назад, когда Ежеленко увидел вдали в кедраче красно-коричневый силуэт. Лосиха была крупная, молодая…
Пока Ежеленко полосовал бритвенным ножом по дымящейся туше, отхватывая полоски мяса вдоль хребта, ветер заметно усилился. Кроме вырезки, отхватили еще по задней ляжке, сунули мясо в рюкзаки и заторопились по лыжне обратно. Шли не останавливаясь и не проверяя дороги. Уже стало сухо во рту, прилипли к спине под тяжелым рюкзаком рубаха и телогрейка.
Агей шел первым, шел ходко, а вокруг уже лютовала снежная круговерть. Потом, когда остановился, увидел, что Ежеленко нет. Повернул назад, кричал, но рот забивало снегом и ветром. С час еще шел назад, стрелял, опять кричал, пока не понял окончательно, что заблудился.
Теперь единственной мыслью было идти и идти, а иначе конец. Долго блуждал, падал, спотыкаясь о занесенные снегом деревья. И когда уж совсем выбился из сил, наткнулся на небольшое зимовье, скатанное из черных бревен.
Долго не мог открыть набухшую дверь, занесенную старым спрессованным снегом. Бухал плечом (знал, что в зимовьях двери открываются внутрь), пока она не поддалась. Избушка была старая, заброшенная, но Агей нашел в ней котелок, топор, соль, лосиные унты. На нарах лежали оленьи шкуры. На печке стояла консервная банка со свечкой. Тут же оказалась пачка слежавшегося и пропыленного сахара. На коробке было обозначено: "Дата выпуска 1957 год". Выходило, что сахару почти двадцать лет. "Значит, нет у зимовья хозяина. Не-е-ету", — решил Агей.
Он разжег печку — сухие дрова были аккуратно сложены в углу, — сварил в натопленной из снега воде кусок мяса и, засыпая сладким усталым сном, подумал: "Пригодится зимовье. Может быть, пригодится. Уходить буду — надо дорогу запомнить…"
Ненастье улеглось через два дня. Перед отправлением в путь Агей прибрался в зимовье, заготовил дров, надежно прикрыл дверь.
Стояло морозное серенькое утро. Агей уверенно шел на юго-запад, отмечая дорогу, будто чувствуя, что ему надо будет сюда возвращаться. Приметных ориентиров было много: час ходу на лыжах — длинная лощина, еще полчаса — вывернутая с корнями сосна, еще час — выгоревший версты на две черный обугленный лес. И дальше Агей заприметил несколько огромных валунов перед ельником, затем одинокую могилу с крестом без поперечины и, наконец, шаман-дерево на склоне каменистой сопки.
Агей и раньше видел такие мертвые деревья: гигантские по своим размерам, с причудливо перекрученными узловатыми ветвями до самой земли, где они сплетаются с обнаженными корнями. У якутов-язычников существует поверье: если на ветку этого дерева привязать лоскут и загадать желание, оно непременно сбудется.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.