Дорогие гости - [14]
Фрэнсис не то чтобы недолюбливала Стиви, но навещать подругу предпочитала в часы школьных занятий: все-таки она приходила повидаться с Крисси. Они с ней познакомились еще в середине войны. По иронии, когда наступил мир, они поссорились и расстались очень плохо, но судьба вновь свела их. Волею судьбы, случая или чего бы там ни было, как-то раз в прошлом сентябре Фрэнсис, спасаясь от ливня, забежала в Национальную галерею, побродила по фламандским залам, потом перешла в итальянские – и там натолкнулась на Кристину, тоже насквозь промокшую, которая со странным, смешанным выражением разглядывала «Аллегорию Венеры с Амуром». Отступать было поздно: пока Фрэнсис стояла в замешательстве, Кристина повернулась и встретилась с ней глазами. После первых минут неловкости обеим пришлось признать, что их встреча не простое стечение обстоятельств, и теперь они виделись два-три раза в месяц. Их дружба порой представлялась Фрэнсис подобием куска мыла – старого кухонного мыла, которое округло смылилось от долгого употребления и лежит в ладони удобно, но которое роняли на пол столь часто, что частицы золы въелись в него навечно.
Сегодня, например, Фрэнсис заметила, что Кристина изменила прическу. В прошлую встречу, две недели назад, волосы у нее были средней длины, но теперь затылок плотно острижен, лоб до середины закрывает прямая челка, а на щеки выступают гладкие заостренные пряди. Фрэнсис сочла прическу вызывающе эксцентричной. Таким же она сочла и платье подруги: вихрь грязно-розовых и серых оборок в тон стенам, декорированным в стиле Блумсбери. Собственно говоря, сами стены, да и всю неряшливую квартиру в целом, она оценивала точно так же. Фрэнсис каждый раз смотрела на этот беспорядок со смешанным чувством зависти и отчаяния, представляя, как чинно, строго и опрятно выглядели бы комнаты, принадлежи они ей.
Она ничего не сказала про стрижку. Она закрыла глаза на страшный беспорядок. Чайник закипел, и Кристина наполнила заварник. Тонко порезала сдобу, достала масло, ножи и две длинные медные вилки для поджаривания тостов.
– Давай сядем на пол и сделаем все как положено, – весело предложила она.
Они отодвинули кресла в сторону и удобно устроились на ковре. У Фрэнсис на ручке вилки была изображена Матушка Шиптон[7], а у Кристины – кот со скрипкой. Серая решетка обогревателя порозовела, потом стала огненно-оранжевой, и в комнате сильно запахло горелой пылью.
Булка поджарилась быстро. Они осторожно перевернули кусочки, намазали маслом и стали есть, держа блюдца под подбородком, чтобы масляные капли не падали на ковер.
– И ты только подумай о несчастных русских! – вздохнула Кристина, подбирая крошки.
После чего вспомнила о газетке, на которую сейчас работала, и принялась оживленно о ней рассказывать. У них офис в Кларкенуэлле, в подвале ветхого дома под снос. На этой неделе она провела там два дня, в ежеминутном страхе за свою жизнь. Он трещит и стонет, точно дом в «Крошке Доррит»! Платят гроши, конечно, но работа интересная. У газеты есть собственный печатный станок, и скоро Кристину научат набирать шрифты. Там каждый занимается всем понемногу, такой у них порядок. Она уже просто «Кристина» для двух молодых редакторов, а они для нее просто «Дэвид» и «Филип»…
Какая насыщенная жизнь, подумала Фрэнсис. У нее самой была лишь одна новость – про постояльцев. Фрэнсис часто воображала, как будет описывать Барберов подруге, мысленно вела с ней длинные искрометные разговоры про них. Но теперь, когда у Кристины новая модная стрижка, голод в Поволжье, Дэвид и Филип… Она молча доела свой тост. В конце концов сама Кристина, зевнув и по-балетному вытянув носочки босых ног, сказала:
– Что я все о себе да о себе! Расскажи, что новенького в Камберуэлле. Что-то же у вас происходит, правда? – Она похлопала пальцами по губам и вдруг на миг застыла. – Погоди-ка! Кажется, в прошлый раз ты упоминала про квартирантов?
– У нас на Чемпион-Хилл мы называем их платными гостями.
– Так они уже вселились? А почему ты молчишь? Вот же скрытная какая! Ну? Как они тебе?
– О… – Все остроумные характеристики, придуманные заранее, куда-то улетучились. Фрэнсис напрягла память, но перед глазами всплыл лишь образ милой миссис Барбер с тамбурином в руке.
Наконец она ответила:
– Да ничего, нормально. Просто странно, что мы с матерью снова не одни в доме, вот и все.
– Стакан к стене приставляешь, а? Подслушиваешь?
– Нет, конечно.
– А я бы подслушивала. Я прилипаю ухом к полу каждый раз, когда соседка снизу тайком приводит своего кавалера. Это почти так же познавательно, как лекции Мэри Стоупс[8]. Если бы твои мистер и миссис… как их?
– Барберы. Леонард и Лилиана. Лен и Лил, так они друг друга называют.
– Лен и Лил из Пекхам-Рая!
– Откуда-то же они должны быть, правда?
– Так вот, если бы они жили здесь в соседней комнате, я бы к работе даже не притрагивалась.
– Все новое быстро приедается, уж поверь.
– Больно ты скупа на подробности… Как тебе муж?
Фрэнсис вспомнила синий взгляд, приводящий ее в смущение.
– Не знаю даже. Я еще его не раскусила. Самодовольный. Эдакий павлин в курятнике.
– А жена?
– О, гораздо приятнее. Симпатичная… фигуристая такая, как мужчинам нравится. Несколько романтична. Не знаю, право. Мы с ней сталкиваемся на лестнице. Встречаемся на лестничной площадке. Вообще, все происходит на лестничной площадке. Я и не представляла, что лестничные площадки могут быть таким оживленным местом. Наша превратилась в подобие Клэпэмского узла. Там непрерывное движение: кто-то проходит в одну сторону, кто-то в другую, а кто-то ждет на боковой ветке, когда путь освободится.
Впервые на русском языке — дебютный роман автора «Тонкой работы», один из ярчайших дебютов в британской прозе рубежа веков.Нэнси живет в провинциальном английском городке, ее отец держит приморский устричный бар. Каждый вечер, переодевшись в выходное платье, она посещает мюзик-холл, где с бурлескным номером выступает Китти Батлер. Постепенно девушки сближаются, и когда новый импресарио предлагает Китти лондонский ангажемент, Нэнси следует за ней в столицу. Вскоре об их совместном номере говорит весь Лондон.
Лондонский бедный квартал, вторая половина XIX века. Сью Триндер, сирота, выросшая среди воров и мошенников, не знает, что судьба странными узами соединила ее жизнь с юной наследницей богатого имения, живущего замкнуто и уединенно. И едва порог дома переступает неотразимый Джентльмен, начинаются приключения, захватывающие дух своей непредсказуемостью.
Впервые на русском — новейший роман прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Нити, сотканной из тьмы», своего рода постскриптум к «Ночному дозору», также вошедший в шорт-лист Букеровской премии.Эта история с привидениями, в которой слышны отголоски классических книг Диккенса и Эдгара По, Генри Джеймса и Ширли Джексон, Агаты Кристи и Дафны Дюморье, разворачивается в обветшалой усадьбе Хандредс-Холл, претерпевающей не лучшие времена: изысканный парк зарос, половина комнат законсервирована, гостей приходится принимать в цокольном этаже, и вообще быть аристократом невыгодно.
Сара Уотерс – современный классик, «автор настолько блестящий, что читатели готовы верить каждому ее слову» (Daily Mail) – трижды попадала в шорт-лист Букеровской премии. Замысел «Близости» возник у писательницы благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс готовила параллельно работе над своим дебютным романом «Бархатные коготки». Маргарет Прайер приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Впервые на русском — самый знаменитый из ранних романов прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Ночного дозора». Замысел «Нити, сотканной из тьмы» возник благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс писала параллельно с работой над «Бархатными коготками».Маргарет Прайор приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Впервые па русском – новейший роман прославленного автора «Тонкой работы» и «Бархатных коготков», также вошедший в шорт-лист Букеровской премии. На этот раз викторианской Англии писательница предпочла Англию военную и послевоенную. Несколько историй беззаветной любви и невольного предательства сложно переплетенными нитями пронизывают всю романную ткань, а прихотливая хронология повествования заставляет, перелистнув последнюю страницу, тут же вернуться к первой.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!