Дороги, которым нет конца - [67]
Забота обо мне привела к двоякому результату: она сблизила Сэма и Делию и помогла продать массу записей.
Но когда врачи отлучили меня от особенно сильных лекарств и начали постепенно выводить из медикаментозной комы, Сэм внезапно нашел веские основания для того, чтобы Делия присутствовала на каждом ток-шоу, проходившем по всей стране. Она стала воплощением силы и мужества: она преодолела неописуемую личную трагедию и продолжала жить дальше. Кадры монтированной съемки метались взад-вперед между ее обручальным кольцом, картинками наших выступлений на сцене и ее безутешным взглядом. Делия была хрупкой, находилась на грани нервного срыва, и Сэм извлекал выгоду из каждой слезинки, текущей по ее прекрасному лицу.
Заботливый Сэм даже одолжил ей свой личный реактивный самолет, чтобы она могла быстро возвращаться к ложу больного. В блестящей попытке проникнуть в высшие сферы, он добился эксклюзивного выпуска программы «60 минут», посвященного нашей истории. Если бы он старался из-за чего-то в следующий миллион лет, то все равно никогда не получил бы такого широкого освещения в средствах массовой информации.
Интересно, что никто ни разу не упомянул о моей пропавшей записной книжке.
Но если я полагал, что весь этот балаган служил демонстрацией его таланта, то меня ожидал сюрприз. У изобретательного и хитроумного Сэма всегда было еще несколько трюков в рукаве. Первым из них был «отложенный» выпуск нашего альбома. Из уважения ко мне он публично заявил, что хочет подождать, пока я снова не смогу играть, чтобы мы могли сделать концертное турне, но потом копия звукозаписи просочилась в СМИ. Сэм поклялся найти того, кто это сделал, и объявил, что «он больше никогда не будет работать в этом городе».
Через два дня альбом стал платиновым. К концу второй недели он стал дважды платиновым.
Это меня не удивило, но я не мог предвидеть его второго трюка. Иногда вы встречаетесь с лучшим игроком в покер. А Сэм просто играл лучше, чем я.
Боль стала моей постоянной спутницей. Моя кожа как будто горела до сих пор. Почти все тело саднило, включая голосовые связки. Струпья на ранах трескались от любого движения. Неподвижность только способствовала их разрастанию. Хирурги восстановили мою барабанную перепонку, но я слышал лишь постоянный глухой звон.
Мой вечно пессимистичный и хмурый врач сказал:
— Для возвращения слуха понадобятся месяцы, и то если ткань приживется. — Последовала натянутая улыбка. — Так что берегите голову от ударов.
— Я постараюсь.
— Но даже если вы целый год будете носить шлем, то в лучшем случае слух восстановится лишь на десять процентов. Вы останетесь практически глухим, не считая способности слышать низкочастотные колебания. Повреждения были слишком тяжелыми…
Я перестал его слушать. Зачем парень становится медиком, если он только и умеет, что сообщать дурные вести? Ну можно же было сказать что-нибудь обнадеживающее? Мне начало казаться, что он получает от этого удовольствие.
Учитывая риск инфицирования, меня оставили в ожоговом отделении, что давало много времени для размышлений в одиночестве. Правда была мучительной, но ясной. Я не мог петь. Не мог играть. Не мог говорить, как будто кто-то перерезал мои голосовые связки. И пока все это укладывалось в моем затуманенном мозгу, врач вернулся с новой порцией дурных вестей. Он сел на табурет с колесиками и подкатился к моей кровати.
— Я получил результаты ваших анализов.
Я слышал, что он говорил, но слова не укладывались в голове.
— Поэтому, когда вы услышите, что сердце ревет у вас в ушах, как Ниагара, или начнете кашлять и обнаружите то, что похоже на кровь с кофейными опивками…
— До каких пор? — прошептал я.
— Живите своей жизнью.
Хриплый шепот:
— Как заключенный в камере смертников.
Он наклонил голову набок.
— Можно сказать и так.
— А как бы вы сказали… если бы лежали здесь?
Он не ответил.
Я посмотрел в окно на ослепительно голубой горизонт Нэшвилла.
— Сколько времени у меня есть?
Он пожал плечами:
— Трудно сказать.
Какое-то время я лежал тихо, заблудившись в собственных мыслях, пока он не похлопал меня по колену:
— Вы еще здесь, Купер?
Я повернулся к нему. Мой голос стал еще более хриплым:
— Наверное, вам стоит называть меня Купом.
Он кивнул, понимая, что знает больше о физической стороне моей личности, чем любой другой человек на свете. Потом он сложил руки на груди.
— Мне хотелось бы прийти к вам с хорошими новостями, но…
— Мне тоже. — Мы оба понимали, что это слабое утешение.
— У вас скоро будут гости, но мне хотелось сначала поговорить с вами.
Мой голос настолько ослаб, что я потянулся к блокноту у кровати и начал писать. Было заметно, что моя левая рука движется медленнее, чем мои мысли.
«Они знают об этом?»
— Нет.
«Мне хочется, чтобы так оно и было».
— Понятно.
Он похлопал меня по ноге и ушел, а через несколько минут в палату вошли Делия и Сэм. Делия плакала, и когда она села, то держалась на безопасном расстоянии от меня, что сразу показалось мне странным. Сэм стоял в ногах моей кровати и выглядел самодовольным. Делия наконец заговорила:
— Почему, Купер?
Она назвала меня Купером. Почему она назвала меня Купером?
В окруженном горами аэропорту Солт-Лейк-Сити отменены все рейсы из-за непогоды. Двое случайных знакомых, Бен Пейн и Эшли Нокс, решают лететь на маленьком частном самолете. Эшли опаздывает на собственную свадьбу, а хирург Бен – на важную операцию. К несчастью, самолет терпит крушение в горах. Пилот погибает, и два мало знакомых пассажира остаются наедине друг с другом среди заснеженных вершин. Чтобы спастись, им придется совершить невозможное…
Каково осознавать, что твоя жизнь пошла прахом из-за обмана близкого человека? Понимать, что твое доверие и любовь обманули? И разве можно исправить то, что уходит корнями в прошлое на десятки лет? Потеряв ресторан, основанный на побережье еще ее родителями, Элли и представить не могла, что это запустит череду загадочных событий, в результате которых она раскроет преступление, которое совершил ее муж более сорока лет назад. Это увлекательное путешествие в прошлое, через солнечное побережье Флориды и до пропитанных дождем джунглей Вьетнама.
В своей новой книге Чарльз Мартин предстает перед нами не только как художник, автор психологических романов, но и как философ, живо интересующийся духовной жизнью человека. Он создал уникальное, многогранное произведение, где обращается к тем своим читателям, которые пытаются жить осознанно, отдавая себе отчет в истоках своих мыслей и поступков, которые говорят с ним на одном языке, и которых интересуют проблемы религии, философии и морали.
После того как успешный кардиохирург Риз не смог спасти жену, он разочаровался в себе и в профессии и уединился в коттедже на берегу озера, чтобы зарабатывать на жизнь ремонтом лодок и не думать о прошлом. Но однажды, отправившись в город за покупками, он увидел семилетнюю Энни. История девочки поразила его. Она продает на площади лимонад, чтобы накопить денег себе на операцию. Жалость к ребенку и интерес к ее тете – сдержанной и упорной Синди – заставили Риза поклясться спасти девочку. И сможет ли что-нибудь этому помешать?
Мистер Пасстор – мужчина с загадочным прошлым. Он живет в уединении, ухаживает за церковью, в которой никогда не бывает прихожан, но при этом, поговаривают, имеет связи в правительстве и участвует в неких секретных операциях. Это опасная работа, но мистер Пасстор отдается ей сполна. Ему знакомы горечь потери и любви. Когда в солнечной Флориде начинают пропадать девушки, он первым берется за это дело и отправляется на поиски в открытое море…
Жизнь Дилана потеряла всякий смысл с тех пор, как его жена Мэгги впала в кому после тяжелых родов. С каждым днем он понимает все яснее – Мэгги не очнется. Но есть люди, которые убеждают его не поддаваться отчаянию, ведь они точно знают, как помочь. Мэгги все еще может вернуться в подлунный мир, вот только Дилану, подобно легендарному Орфею, придется опуститься ради этого на самое дно и, если достанет сил, вернуться обратно.
В эту книгу входят два произведения Ильи Эренбурга: книга остроумных занимательных новелл "Тринадцать трубок" (полностью не печатавшаяся с 1928 по 2001 годы), и сатирический роман "Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца" (1927), широко известный во многих странах мира, но в СССР запрещенный (его издали впервые лишь в 1989 году). Содержание: Тринадцать трубок Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.
Мэтью Райзин провел двенадцать лет в заключении из-за несправедливого приговора. Бывший спортсмен и кумир молодежи, теперь даже в родном городе он сталкивается лишь с презрением и страхом граждан. Не желая мириться с ролью изгоя, Мэтью решает восстановить свое доброе имя. Он находит неожиданную поддержку в лице парнишки по имени Далтон. Виртуозно восстанавливая события из спортивного прошлого Мэтью, Далтон приходит к неожиданным выводам. Но как донести правду до окружающих? И поможет ли это Мэтью вернуть Одри, единственную женщину, которую он когда-либо любил?
Чарли Финн отправляется в экзотическую Центральную Америку, край тропических лесов и песчаных пляжей, чтобы разыскать сбежавшего из дома сына своего друга Колина. Ведомый клятвой, данной Колину, он спешит по следам пропавшего подростка, но на его пути неожиданно встает Паулина – дочь человека, которого Чарли несколько лет назад довел до банкротства. Знай Паулина, кто он на самом деле, она бы возненавидела его. Но пока она пребывает в счастливом неведении, в ее душе вспыхивают иные чувства.
Санди ведет уединенный образ жизни: читает или рыбачит, скрываясь среди тысячи островов у побережья Флориды. На протяжении нескольких лет его единственным собеседником является отец Кэприз, священник, спасший ему однажды жизнь. Когда он просит Санди об услуге, тот не может отказать наставнику. Речь идет о женщине, известной актрисе Кейти Квин, которую, по словам отца Кэприза, нужно спасти от всего мира. Но для этого Кейти должна «умереть»…
Чейз Уокер всю жизнь разыскивал своего настоящего отца, но его попытки так и не увенчались успехом. Когда волей случая ему приходится принять участие в судьбе Майки, десятилетнего сироты, найденного возле железной дороги, Чейз решает, что не в силах смириться с тем, что еще одно детство загублено, и берет ребенка на воспитание. Неожиданно этот поступок приоткрывает завесу и в его собственной истории. Распутывая загадки прошлого, Чейз следует опасной дорогой. Но есть ли что-то или кто-то, способный ему помешать?