Дороги без следов - [2]

На столе монотонно тикали часы. Изредка доносился из соседней комнаты стук телеграфного ключа.

Кривохиж склонился над картой. Вот и Минск. От него взгляд Кривохижа скользнул вниз, на юг, миновал зеленый массив лесов и задержался на Случчине.

- Увидел на карте свой район,- вздохнул Кривохиж,- вспомнил дороги, по которым ходил пацаном, и вот тут,- постучал по груди,- защемило. Хоть бы сверху поглядеть, что там теперь делается.

- Поглядим. Не сегодня, так завтра. Твой дом почти рядом. А когда я смогу поглядеть на родные степи... - вздохнул Рыбаков. Кубань! Кубань! У нас там уже весна, а тут, гляди...

За окном уже намело сугроб, выше его курился снег, лизал стекло. Слышался протяжный посвист. Кривохиж при­слушался.

- Завируха начинается,- сказал он, поеживаясь.- Пой­ду в эскадрилью. Сменишься с дежурства, заходи вечерком...

Хлопнув дверью, Кривохиж вышел.

Теперь на КП было хорошо слышно, как за стеной за­вывает ветер, кидая в окно хлопья снега. Дощатые стены дышали, как живые.

Рыбаков встал и зажег лампу, фронтовую, сделанную из гильзы малокалиберного снаряда.

- К свету идите,- позвал доктора, который все еще слепил глаза, сидя у окна над газетой.- Что вычитали?

- Вычитал, что наступление... - положив на стол га­зету, сказал Вихаленя,- в такую непогодь может застопо­риться ...

Дверь отворилась. На пороге показался командир полка Пищиков.

- Начальник штаба не заходил?

- Нет.

- Наверное, решил, что мы будем здесь ночевать. Зво­ните, пусть идет сюда,- сказал Пищиков и пошел на теле­граф.

Оперативный дежурный позвонил в штаб, передал при­каз начальнику штаба. Командир полка вернулся с телегра­фа, сел возле Вихалени.

- Метель, доктор, прижала нас к земле, и мы, как тара­каны, лезем в щели. Спасаемся... А вы все твердите - авиа­ция, авиация! Недаром, видно, в молодости меня тянуло в артиллерию.

- Метель - это неплохо. Можно спокойно посидеть на земле, подумать, оглядеться,- сказал Вихаленя.- А то все летать да летать, стрелять да сбивать. Завтра опять выглянет солнце, вот увидите.

- Нет, завтра не будет погоды. В этих местах в феврале метель так метель. Снегу - во! Я-то знаю!.. Нашу хату од­нажды, помню, за одну ночь совсем замело. Спасибо, соседи откопали.

- Раньше, видно, климат был другой. Более суровый. Теперь не то. И лето - не лето, и зима так себе.

- Климат меняется, это правда,- сказал Пищиков.- Мы, бывало, по сугробу взбирались на крышу сарая и оттуда съезжали на санках. Неслись за огороды, черт знает куда. А теперь где вы видели столько снега?

- Сегодня навалит. Увидим...

На КП пришли начальник штаба майор Михолап и адъ­ютант первой эскадрильи капитан Пшеничкин. Оба белые, запорошенные снегом. Долго отряхивались у двери. Потом прошли к столу и сразу заговорили о том, как лучше до­браться до деревни Кулики, что километрах в двух от аэрод­рома,- там жили летчики и техники полка. Решили проби­ваться сквозь завируху на тракторе.

Все высыпали с КП и землянок на взлетную полосу. Те­перь на ней трудно было устоять на ногах. Ветер разгулялся еще пуще.

Летчики и техники уселись в двух прицепах, отвернули воротники. Трактор затрещал и пошел. Плавно колыхались прицепы.

Сыпал снег, густой, колючий.

- Прицеп оторвался! - вдруг крикнул инженер эскад­рильи.- Стоим в поле!

Все зашевелились, зашумели.

- Завезли, называется!

- Сидели бы в землянках!

- Без паники! Едем! - Вихаленя локтем толкнул инже­нера.- Смотри...

Оглядывались по сторонам, однако ничего не видели. Те­мень, снег... И все же чувствовалось, что прицеп, как лодка на волнах, слегка покачивался и вздрагивал на выбоинах. Значит - не стояли, двигались, хотя и медленно.

Через некоторое время снова послышались голоса.

- Накаркал инженер. Теперь, и правда, оторвались от трактора,- привстал Вихаленя и впереди увидел желтое пятно света, которое приближалось к их, заднему, прицепу.

- Сбились с дороги! - махая фонарем, крикнул адъю­тант Пшеничкин.

Вихаленя соскочил наземь.

- Идем поглядим...

- Стоять на месте,- приказал Михолап, который тоже подошел к последнему прицепу. Он, видно, боялся, что Ви­халеня и Пшеничкин могут отойти и потеряться, тогда всему полку придется их искать. Но Вихаленя только крякнул, по­хлопал рукавицами, постучал в борт прицепа.

- Слезайте, медведи! Пойдем в разведку!

С криками и смехом все взялись за руки, и Вихаленя потянул цепочку в темень. Ветер рвал и глушил голоса, сек лица сухим снегом.

И вот Вихаленя передал по цепочке:

- Вижу хату!

До Михолапа дошло.

- Вихаленя в хате увидел девушку!

- Черт! - злился Михолап.- Неужели на земле все такие доктора, как наш?

- Не монах. Засматривается на девушек,- сказал кто-то из темноты.

- Молчать!

Теперь Михолапу передали:

- На хлев наткнулись!

Все весело зашумели. Оказывается, трактор сбился с дороги, миновал деревню, и если бы Вихаленя не заметил бани, одиноко стоявшей на лугу за огородами, они так и по­ехали бы невесть куда.

Вихаленя взял у адъютанта фонарь, помахал им.

- За мно-ой!

Огородами кое-как пробрались на улицу и с трудом узна­ли Кулики.

Метель замела хаты по самые окна.

...Завируха ревела и крутила три дня. На четвертые сут­ки в полночь вдруг все стихло. Тучи сползли за горизонт, и на холодном небе показался тонкий серпик месяца. Кругом установилась тишина. Потом до деревни донесся гул тракто­ров, которые вышли укатывать взлетно-посадочную полосу.