Дорога в бесконечность - [26]
— Так ведь это же коровы…
— Коровы, коровы… Вот заладил. А ты на что?..
И уже почти примирительно, соскабливая с каблуков толстый слой навоза, продолжил:
— Ты вот что, Иван, побудь здесь, понаблюдай за развитием событий, а я пока начальству позвоню — доложу. Надо, видимо, консилиум ветеринаров собирать. Случай уж больно необычный…
Едва затих мотор мотоцикла, Иван с досады забросил лопату подальше с глаз своих и тяжело вздохнул:
— Вот так всегда, чуть что — Иван крайний. А вдруг она, эпидемия эта, заразная? Ну, нет, нашёл дурака!
И решительно двинулся прочь от фермы. Домой идти не хотелось. Да и что дома? Опять бесконечное Дарьино ворчание. У сельпо Ивану попался Фёдор, бывший тракторист, а теперь почётный инвалид деревни.
— А, Федька. Трояком не пособишь?
— Да я не прочь, если в компанию возьмёшь…
На том и сговорились. Маньку, продавщицу сельповскую, девку здешнюю, уговаривать долго не пришлось, хоть и наказ председателя был строгий: по воскресеньям не продавать! Но чего не сделаешь ради плана.
— Не может быть! — сказал Фёдор, когда они опрокинули по третьей. — У коров копыта красные! Они же не дамы светские! Ну ты и загнул…
— Да говорю тебе — эпидемия — упорно бубнил изрядно захмелевший Иван. — Не веришь? Пойдём!
— Ну пошли…
К ферме они добрались, когда уже закончилась вечерняя дойка. Вокруг не было ни души…
— Что я тебе говорил? — тыкал пальцем куда-то вниз еле стоящий на ногах скотник. — Красные!
— Красные! — согласился Фёдор. — А почему красные?
— А бес их знает. Может быть к пасхе покрасились..
— А рога почему красные? — не унимался Фёдор.
— Какие рога?
— Обыкновенные! Коровьи! Тебе пока ещё не наставили…
Действительно, рога у коров тоже были красные…
— Да, надрались же мы сегодня! — последним полутрезвым умом подумал Иван. — Машенька, моя милая, кто ж тебя так…
Иван хотел сказать «изуродовал» и по пьяной своей привычке потянулся было к коровьей морде…
Но страшнее того, что он вдруг увидел, и по трезвости не показалось бы: два, в красных ободах, глаза посреди чёрной, в ярко кровавых пятнах морде, свирепо и осуждающе смотрели на пьяного Ивана…
Лишь от длинных гудков в телефонной трубке животный страх чуть-чуть отпустил Ивана. Зоотехник Макарыч, видимо, уже спал…
— Пошли Иван спать, ну их к чёрту, твоих красненьких — пробурчал, тыкаясь в край стола, Фёдор…
Первым желанием у Ивана было поддержать предложение собутыльника. Но чувство долга и приказ зоотехника: посмотреть, понаблюдать, пересилило желание тоже послать всё к чёрту.
А дело своё, даже во хмелю, Иван знал туго. Велено сторожить, значит так тому и быть. Да и вдвоём не так страшно будет..
Впрочем, силой скотник от природы обделён не был. Перетащив напарника поближе к двери, на всякий случай, и подложив себе под голову подвернувшийся под руку подойник, Иван начал свою сторожевую службу. Диспозиция оказалась очень удачной — теперь никто не смог бы не войти и не выйти из коровника, не наступив при этом на спящих сторожей.
Первым проснулся Иван. Он, вообще, привык вставать рано. По мычанию изголодавшихся коров, определил время — где-то около четырёх. До утреней дойки оставалось каких-нибудь полчаса. Привычно зевнув напоследок, Иван так и не закрыл рот — на сапогах Фёдора алели ярко красные пятна…
Впрочем, и собственные сапоги скотника выглядели тоже не лучшим образом.
В такую рань трактористы, обычно возившие на ферму зелёнку, ещё спали. Но на дороге, ведущей в деревню, пыль стояла будто здесь целая колонна механизаторов проехала. Так Иван, а тем более, Фёдор не бегали давно. Пожалуй, со времён армейской службы. Но сапоги, покрывшиеся густым слоем пыли, с пробивавшимися через неё ярко красными пятнами, казалось жгли ноги.
В восемь утра Макар Макарыч, никогда не изменявший своим привычкам, зоотехник, одетый, как всегда, с иголочки, со своим вечно неразлучным импортным «дипломатом» появился на крыльце своего не менее импозантного дома. На крыльце стояли три чьих-то сапога. Два правых и один левый…
— Трёх ног, как известно, у человека не бывает — машинально подумал самый главный зоотехник колхоза. — А у коровы?
С математикой Макар Макарыч был всегда не в ладах, с самого детства. Но тридцать четыре на четыре разделить смог довольно быстро. Странно, но получилось почему-то восемь с половиной коров!
— Что-то Иван напутал — подумал он — но ведь и я считал! И вдруг вспомнил: эпидемия! Это слово обожгло его сильнее, чем мысль о предстоящей длинной рабочей неделе…
Спустя полтора часа в колхоз пожаловало районное начальство. Когда их чёрная в крапинку, от пыли и грязи, «Волга» промчалась мимо двора Ивана, всевидящая Дарья растрясла замертво свалившегося в сенях мужа…
— Вставай, горе моё вечное, начальство прибыло.
— Сапоги где? — гаркнул, как можно свирепее, Иван. Рассвирепеть было от чего. На ферму начальство прибыло, а под коровами не убрано!
— Пропил, а теперь спрашивает — невозмутимо ответила Дарья, — где шлялся, там и ищи…
На привычном месте у двери, сапог, действительно, не было. И тут Иван увидел красные Дарьины туфли.
— Эпидемия! — вспомнил он. — Я в сапогах пришёл или как?
— Кто тебя знает, может в сапогах, а может и нет — как-то безразлично произнесла жена.
Данный сборник не случайно имеет подзаголовок «Размышления о жизни и судьбе». Ведь эта книга не просто о прошедшем, она о людях разного времени, разных эпох и судеб. А всех их объединяет самое главное человеческое качество — любовь. Любовь к России. Любовь к её людям.
Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.
В сборнике собраны стихотворения, написанные в 2016 году, а также переработанные автором стихи прошлых лет, ранее не публиковавшиеся. Их жанр весьма разнообразен: любовная, гражданская, философская лирика, юмористические и шуточные стихи, басни и пародии, в которых выражено личное отношение автора к текущим событиям нынешнего високосного года.
В этом сборнике стихи о любви. И этим всё сказано. Плохо или хорошо, патриотично или скандально, искренне или не очень. Любовь каждый понимает по-своему. Он становится её объектом или инквизитором. Но всё равно в каждом нашем слове и действии присутствует Любовь.
«Поэты все неизлечимо одиноки» — очередной сборник стихов автора, в который вошли избранные произведения с 1975 по 2015 годы. А также стихи для детей и сказки в стихах для взрослых.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.