Дорога в Ад - [17]

Мы пошли вперёд, разглядывая интересные узоры, в которых преобладали только чёрные, фиолетовые и синие тона.

— Стой, ты слышишь? — остановился и прислушался мажор.

— Что слышу?

— Ну голоса эти.

— Брось придуриваться, — усмехнулась я, — актёр из тебя никакой.

— Ладно… пошли… — сказал мажор.

Причём он сделал это так странно, что я так и не поняла: действительно он меня разыгрывал или нет.

Мы шли вперёд, пока не наткнулись на знакомый перекрёсток: по бокам было два входа.

— Снова головотёрка, — сказал мажор.

— АААААА! — послышался из левого хода довольно сильный женский крик.

— Кто это? — прошетала с замиранием я.

— Где? — стал оглядываться мажор.

— Крик.

— Какой крик?

— Ты что, глухой? Оттуда донёсся крик какой-то женщины.

— Это у тебя что-то с ушами, — сказал мажор, — нихрена не было.

— Пойдём туда, проверим, — сказала уверенно я, считая, что мажор действительно решил поиграть в шутника.

Мы вошли в левый вход и обнаружили странную комнату: здесь был решётчатый пол, с которым я уже давно не дружила и не доверяла ему, внизу виднелось колыхавшее пламя, по бокам были жёлтые каменные стены.

— Похоже на коптильню… — сказал мажор, и в этот же момент позади нас в проходе с грохотом выросла решётка.

— Западня!

— Дерьмо… что там, дверь?

Мы побежали к двери, которая находилась в другом конце комнаты, но она оказалась закрытой.

— Ключ, нужен ключ, — стал судорожно оглядываться мажор.

— Жарковато становится, тебе не кажется? — заметила с ужасом я.

— Огонь увеличивается, — сказал мажор, поглядев под ноги.

— Нас хотят заживо тут запечь?

— Именно! Блять, крик-крик, из-за твоих глюков мы сейчас в пирог превратимся…

— Это были не глюки…

— Да насрать, ищи ход какой-нибудь, в стене, например, тут все секреты в стенах!

Мы тут же разбежались по разным сторонам, и стали ощупывать шершавый камень. Тем временем становилось всё жарче и жарче.

— Есть что-нибудь? — крикнула я мажору.

— Нет…

Голые ноги уже ощущали жар, который аккуратно поднялся к решётке вместе с огнём. Я глянула вниз и обомлела: языки пламени колыхали практически подо мной, и казалось, что вот-вот скоро огонь перешагнём решётку. Выглядело это действительно специфично и наводило только лишную жуть и ужас.

— Не смотри, лучше вниз.

— Вот дерьмо! — тут же заорал он, — к чёрту всё! — и с этими словами мажор налетел на дверь, пытаясь её выломать.

— Идиот… — прошептала я себе под нос, но понимала, что выбора действительно нет.

— Давай сука, ДАВАЙ! — вопил тот изо всех сил пиная несчастную дверь.

— Хана нам, — крикнула я.

— ДАВАЙ! — не обращал он на меня внимания.

Ноги начинало жечь, и я уже прыгала по накалённой решётке. Становилось душно. Сбоку доносились бесполезные маты мажора, и я уже смирилась сгореть заживо. Всё лучше, чем когда тебе пронзает острым лезвием половой орган, а после ты валяешься в неудержимых муках на полу, осознавая, что из тебя ручьём хлещет кровь. Да, это более-менее примиримый вариант. Вдруг, я услышала треск, а после крик мажора:

— ДАААА!

Дверь была открыта, а мажор уже орал на меня, чтоб поторапливалась. Мы влетели во внутрь и оказались в небольшой комнатке, размером с кладовую.

— Ахх, мои ноги, блять… — сказал мажор, закатывая джинсы.

— Ну мне похуже было явно, — показала я на свои покрасневшие ноги.

— Чёртова дверь, я думал, что нам уже пиздец.

Позади нас всё выше и выше поднималось пламя: оно уже перешагнуло решётку и поднялось на довольно большое расстояние.

— Почему комната такая маленькая?

— Чтобы мы спаслись, видать. Тут чистый воздух, похоже вентиляция сверху, — посмотрел мажор на решётчатый потолок.

— Как думаешь, какова вероятность, что из этой решётки тоже пойдёт огонь?

— Вниз пойдёт?

— Ну там из специального устройства…

— Ты параноик, — сделал вывод он и снова посмотрел на комнату.

Огонь держался на одной третьей высоты комнаты и постепенно сползал.

— Хм, надо осмотреться, — сделала я пару шагов к стене и стала ощупывать её, а потом кинула взгляд на мажора, — вдруг тут есть ход.

— Ну ты ищи-ищи, — довольно сказал он, — а я полюбуюсь…

— Чем ты полюбуешься, огнём?

— Не, у тебя трусы сползли слегка…

— Ах… да чтоб тебя… — буркнула я, пытаясь опустить конец футболки пониже, — чёртов извращенец.

— Что… ты сама виновата… что разделась… — улыбнулся он.

— Я не раздевалась, это…

— Мы здесь! — вдруг крикнул решётке мажор.

— Ты совсем? — удивилась я.

— Ты что, не слышала?

— Что не слышала?

— Голоса! — сказал спокойно мажор, — ЭЭЭЭЭЭЭЙ! МЫ ЗДЕСЬ!

— Какие голоса?

— Ну вон, сейчас кричат, слышишь?

Но я ничего не слышала.

— С тобой всё впорядке? Всё тихо.

— Подруга, у тебя с ушами проблемы, то ты слышишь чьи-то крики, которых не существует, то наоборот, не слышишь реальных голосов.

— А кто тебе сказал, что твои голоса реальны?

— Тоесть, по-твоему, я шизофреник?

— Ну не совсем это… просто с этими голосами что-то не то… тебе кто-нибудь отвечает?

— Эмм, ну пока нет, они просто меня не слышат!

— Я их тоже не слышу…

— ЭЭЭЙ! — крикнул ещё раз мажор, — затихли…

— Может оно и к лучшему.

— К лучшему? Смотри — огонь погас, а решётка исчезла, и правда, это к лучшему, возвращаться через эту ебаную комнату.

— Нет, нет, здесь должен быть ход, — немного трусанула я, так как возвращаться в эту комнату желания не было вовсе.