Дорога в ад - [3]

- Тебе плохо? - парень помог ему сесть, протянул папиросу, начиненную анашой, - Покури, может полегчает...

От неосторожного движения мужчины папироса упала и закатилась под скамейку. Парень полез ее доставать.

- Мне надо уколоться, - прохрипел мужчина, гримасничая и скрипя зубами.

- Где же я тебе найду? - вылезая из-под скамейки с папиросой в руке, сказал парень. - Вот покури лучше.

Перед ними, словно возникнув из горячих струй воздуха, стоял глухонемой и улыбался. Они посмотрели на глухонемого. Тот был похож на растение. Это потому что у него взгляд такой, подумал мужчина. У глухонемого не было никакого взгляда, не было ничего в глазах, даже, когда он улыбался. Так могла бы смотреть стена.

- Дай ему тоже, - еле проговорил мужчина, переводя дыхание, в страхе ожидая вторую волну ломки.

- Но ведь, - стал возражать парень, - такая хорошая мастырка получилась.

- Ничего, дай, - повторил мужчина. - Он курит. Потому и шел за нами. А мне все равно это не поможет. Уколоться надо.

- Я сам закурю, ладно? - спросил парень разрешения.

Мужчина кивнул. Парень закурил папиросу, начиненную анашой, осторожно, бережно держа ее в пальцах, как какую-то драгоценность, сделал подряд три глубокие затяжки и передал глухонемому. Тот благодарно взял, обнюхал папиросу, лизнул мундштук, глухо и коротко взвыл от радости и жадно припал губами к папиросе.

-Эй, эй, потише, - жестами остановил его парень, - не казенная, кури потише. Глухонемой тоже несколько раз затянулся с наслаждением, закрыв глаза, и с сожалением, не отрывая глаз от папиросы, передал ее мужчине. Так они передавали папиросу по кругу, жадно следя, как она становится все меньше.

- Недавно, - вдруг медленно начал говорить мужчина, будто разговаривая с самим собой, - Я чуть человека не убил...

Он помолчал. Парень смотрел на него покрасневшими глазами.

- Бог спас, - продолжал мужчина, - Не совершил грех... . Грузовик ударил, деньги нужны были на ремонт... А тут и ломка подкатила. Крутит меня - хоть ложись, помирай. Ампулу нужно купить. Я взял анаши. Не помогло. Покурил еще хуже стало. Тут, вижу, мужик передо мной, из дорогой тачки выходит, идет в подворотню. Никого нет рядом, тихо. Нож у меня в кармане. Иду за ним. Поймал его в подъезде, нож к горлу приставил: бабки давай, говорю. А он крутой мужик попался, не трус - не дам, говорит. Прямо в лицо мне, с ножом у горла - не дам говорит, нахально. Кровь ударила мне в голову, еле сдержался, чтобы не пырнуть его... В тот момент, помню, так и трясло меня - перерезать ему горло, обшманать карманы, и бежать! Сдержался. Бог спас меня от греха.

- Ну, а он что? - спросил парень, докуривая папиросу.

- Что он? Домой ушел, - сказал мужчина.

- А ты?

- Как видишь, жив... к сожалению... - произнес мужчина.

- До следующего раза...

Он поднял голову и блаженно зажмурился на ослепительно чистое небо. Вздохнул облегченно.

ЗАВТРА, ЗАВТРА, ВЕДЬ ЗАВТРА ОБЯЗАТЕЛЬНО...

Было очень жарко. С моря пахло нефтью. Понедельник. Четверть второго.

ПО САМЫМ КРАСИВЫМ ДОРОГАМ

- Нет, ничего, - сказал мальчик, - Мне не больно. Ни капельки не больно.

- Дай перевяжу, - сказал мужчина, - А то кровь запачкает рубашку. Мальчик послушно протянул порезанную руку, и мужчина крепко обвязал тонкие пальцы ребенка своим нечистым носовым платком.

- Так не туго? - спросил он.

- Нет, совсем не туго, - ответил мальчик, хотя кончики пальцев у него заметно побелели.

Они прошлись по мокрой от недавнего дождя мостовой, свернули в сквер. Сели на еще влажную скамейку рядом, оба на краешке, чтобы не очень замочить брюки. В сквере от деревьев остро и приятно пахло сыростью.

- Ты больше так не делай, ладно? - сказал мужчина, глядя прямо перед собой.

Мальчик некоторое время не отвечал, потом сказал:

- Ладно.

- Ты еще слишком маленький, чтобы судить о таких вещах, - назидательно произнес мужчина.

Мальчик кивнул послушно. У мужчины сжалось сердце.

- Можешь иногда не слушать ее, это можно. Но осуждать не надо.

Это ее дело, как жить, - сказал мужчина, слушая свой голос, свои слова, и ему казалось, что он говорит умные и нужные слова, какие и должны, наверно, говорить родители своим детям.

- Я ее ненавижу, - почти неслышно проговорил мальчик, и мужчина ничего не понял.

- Я знаю, тебе с ней нелегко... - продолжал он. - Но потерпеть надо, потерпи еще немного... Я заберу Тебя, возьму с собой, мы с тобой...

- Я ненавижу ее! - вдруг крикнул мальчик, и судорожно, пискливо и жалко, как птица, всхлипнул.

- Не нужно так... - нерешительно сказал мужчина. - Как-никак, она твоя мать...

- Не надо о ней говорить, - попросил мальчик.

- А... К ней часто приходят? - спросил мужчина, стараясь не смотреть мальчику в лицо.

- Приходят... - неопределенно ответил мальчик.

- А ты что?..

- Однажды поругались. Недавно. Она накричала на меня сказала: не нравится - можешь отправляться к своему папочке.

Сказала: будешь вместе с ним жить под забором, если не нравится тут. Сказала: я еще сопляк, мне всего девять, и ничего не понимаю, что это ее дело. Потом заплакала, сказала: все ее мучают, все хотят ее смерти... Почти то же говорила, что и ты сейчас... - мальчик все. больше волновался, голос у него срывался, он готов был