Дорога издалека. Книга 2 - [82]

— Отчего, думаешь, товарищ Гельдыев, она буйствует, наша Дарья-то? — попыхивая трубочкой, старый лоцман из-под кустистых бровей с хитрецою поглядывал на собеседника. — Перепад уровня воды велик, вот в чем суть! Выходит, почитай, на каждые шесть верст по полсажени. Тут и покрепче береговой грунт не устоит, а у нас пески, да все низины. Смекаешь, к чему веду речь?

Не сразу Нобату раскрылся ход мыслей старого речника. Чтобы приручить Аму, нужно каким-то способом ослабить силу ее течения, хотя бы на коротком отрезке русла. И, возможно, не для всей массы воды, а лишь для частично это пришло уже позже, когда Нобат свел дружбу еще и с техником-ирригатором, которого прислали из Ташкента. Вместе с ним писали в Чаржуй, Ташкент и даже в Москву — спрашивали совета у сведущих людей, изучавших реки, подобные Джейхуну. Сами мозговали вдвоем, втроем с Андрейченко, потом еще и мирабов собрали. Ходили, ездили вдоль обоих берегов реки, на лодках выбирались на стремнину, береговую кромку обследовали.

Паводок прошел, а там середина лета, за ней осень. Зима — на реке затишье. Тут и время подумать, прикинуть, подсчитать заранее, схемы вычертить. И вот к весне у Нобата и его «штаба» был готов проект — как накинуть на Аму хотя бы первую, зато крепкую уздечку.

Вкратце проект сводился к следующему. Вблизи Керкичи, в низине, где береговой грунт послабее, начать рыть магистральный канал параллельно реке, на небольшом от нее удалении. Длина трассы — 80 верст. Отвести в него воды немного — процентов пять всего количества. И вот из этого канала подавать воду в оросительные сети аулов вдоль правого берега, до самого Бешира, где капал должен иссякнуть. В голове соорудить плотину, чтобы регулировать забор воды в зависимости от нужд орошения.

Первая и главная выгода — оросительные сети аулов избавляются от опасности быть нарушенными в результате паводков. С небольшим потоком воды легче справиться.

Второе — новый канал, отняв у реки часть воды, одновременно и силу самой реки поубавит. Значит, правый берег меньше будет страдать от подмыва.

В дальнейшем, когда опыт накопится, станет ясно, как помочь и левому берегу.

Дело громадное. Только всему народу под силу.

Чьими же руками его выполнить?

Конечно, руками тех, чьи земли, дома, посевы будут защищены от буйства реки, напоены влагой досыта и вовремя. Руками дайхан из аулов вдоль всей трассы нового канала.

Как водится, большое дело нужно обдумать всесторонне — в районе начались совещания. Разные люди — разный подход. У Нобата сразу же отыскались противники. Притом наиболее упорный из них — Имамкулиев, председатель районного исполкома.

Сын бедняка-чарвадара из бывшего Чарджуйского бекства, этот молодой коммунист уже с опытом руководящей работы, был направлен на юг Лебаба после окончания партийных курсов в Ташкенте. Работник дельный, честный, он, однако, в тех условиях, где ему теперь довелось работать, обладал одним важным недостатком — был убежден, что Амударью при тех возможностях, какие имеются, все равно не одолеть, а потому самое перспективное — всеми способами развивать в районе животноводство и даже исконных земледельцев — дайхан к тому поощрять.

— Товарищ Гельдыев, ты представляешь, на что замахиваешься?! — горячился невысокий подвижный Имамкулиев, сверля Нобата пронзительным взглядом узеньких монгольских глаз. — Оторвем людей от привычного труда, шум поднимем, а если срежемся? Можно ли ставить на карту авторитет власти?

— Вижу, друг, — нарочито успокаивающим тоном парировал Нобат, — риску опасаешься. А разве в любом революционном начинании не содержится доля риска, притом немалая? Большевистская убежденность в победе — вот на что будем опираться. Разве нам впервой, сам посуди?

— Общие слова! — отмахивался тот. — Только-только переходим на мирные рельсы, хозяйство налаживаем — и снова будоражить народ, это ли не авантюра? Малейший наш срыв — отличный повод для вражеской агитации. Ну, сам подумай, — он заговорил спокойнее, — не будет ли разумней во всех отношениях дайханам сперва дать укрепиться, оглядеться после стольких месяцев неурядицы? Скотоводство по району в упадке, весна, сам знаешь, какая выдалась. Хотя бы год еще повременить! В конце концов ведь управлялись же до сих пор при той системе орошения, какая веками складывалась, верно?

— Нет, товарищ предисполкома, неверно! — теперь и Нобат поднялся во весь свой недюжинный рост, он волновался, не позволяя, однако, себе показать это. — Стародедовские способы ведения водного хозяйства нынче не годятся! Губим землю, неразумно используем воду. А главное — теряем в глазах народа авторитет. Неужели ты не ощущаешь, попросту не слышишь? Ведь говорят почти в открытую: новая власть все одно бедняк у берега реки от воды страдает, у хвостового арыка — без воды… Вот о чем подумай! И если мы примемся в корне перестраивать дело — народ нас поймет и поддержит. Я уверен! А наша задача, задача коммунистов — силу народа соорганизовать и направить. Как руководитель районной парторганизации такую линию буду проводить, сразу заявляю открыто и твердо!

— Как представитель власти буду возражать! — тотчас откликнулся с живостью Имамкулиев.