Дорога длиною в жизнь. Книга 1 - [58]

Создание такого большого коллектива, способного на высоком научном и техническом уровне решать поставленные задачи, Леонид считает главным достижением в своей жизни.

На двух заводах Молдавии шло освоение производства пусковых установок под новые типы ракет. Количество используемых ракет превысило 50 тысяч ежегодно. По его инициативе началась подготовка специалистов в Кишинёвском университете. Он взял на себя чтение курсов физики атмосферы и радиолокационной метеорологии.

Накапливались экспериментальные результаты, которые стимулировали новые научные разработки и более совершенные технологии. Доктор физмат наук, профессор Леонид Диневич вместе с сотрудниками публиковал статьи и книги. Всего им опубликовано пять книг и более ста статей по проблемам активных воздействий, а позднее и по радиолокации птичьих стай. Но речь о птичьих стаях ещё впереди.

Широкий спектр профессионально и эффективно выполняемых задач, техническое оснащение новыми разработанными средствами воздействия сделали Службу, так коротко называл Леонид свою организацию, авторитетной не только в Союзе, но и в мире. В Молдавию учиться и перенимать опыт приезжали специалисты из многих стран. США, Китай, Аргентина, Бразилия, Италия… — далеко не полный перечень. И Леонид Диневич неоднократно бывал в этих странах, выступал с докладами на конференциях, обсуждал со специалистами состояние работ по активным воздействиям.

Всё это звучит победными гимнами. Но его свершения — это не только результат собственных знаний и таланта, это ещё и работа с людьми, среди которых он обрёл много друзей, но были и соперники без чести и совести, были и враги, подлые и мерзкие. Во время долгих разговоров Леонид вспоминал то один, то другой эпизод из его жизни. Было видно, что он переживает их заново.

Леонид вспоминает, как после обещания почти манны небесной его, Соню и маленькую дочку поселили в девятиметровой комнатке в двухкомнатной квартире. После отъезда соседа им дали его четырнадцать квадратных метров. Большое спасибо! А когда получили для себя и родителей Сони, с которыми стали жить вместе, отдельную двухкомнатную малометражку, это был праздник.

Не случайно он вспомнил про жилищные условия. Когда ему было предложено написать книгу, он с энтузиазмом взялся за эту работу, но на службе, а она длилась с утра до вечера, времени для книги не оставалось. Он писал её до поздней ночи дома. В одной комнате жена с ребёнком, в другой — её родители. Оставалась ванная. На ванную была положена доска, приставлена табуретка. Чем не рабочий кабинет!

Далее прямая речь.

— И вот книга готова. Отправляю её московским начальникам, по инициативе которых она была написана. Включаю их в авторы. От меня не убудет, а делу поможет. Вдруг получаю от них предложение, в это трудно поверить, исключить меня из авторов. Какой-то жалкий лепет по поводу примирения «артиллерийского» и «ракетного» направления, а я непримиримый сторонник второго, и первые могут обидеться, увидев меня среди авторов.

— Действительно, жалкий лепет. И что Вы ответили?

— Я отказался от авторства. Подумал, хрен с ними. Я молод, мои книги ещё впереди. Зато буду иметь поддержку из Москвы во всех своих начинаниях, включая финансирование работ, укомплектование кадрами и прочее.

— Сегодня не жалеете об этом.

— Жалею только о том, что этот поступок не делает мне чести. А для меня быть честным во всём было жизненным кредо.

— Разрешите с Вами не согласиться. К чести это не имеет отношения. Вы играете в шахматы и жертвуете фигуру, чтобы одержать победу. Вы отказались от авторства, но в итоге победили.

— Теперь я с Вами не согласен. Аналогия с шахматами хромает. Люди — это не шахматные фигурки.

В другой раз снова возник разговор о чести и достоинстве. Для Леонида это всегда были наиважнейшие понятия в жизни. Он не один раз говорил мне, что никогда не добивался должностей, не пробивал себе дорогу иным путём, кроме собственного труда.

— Но честолюбие всё-таки было? — спрашиваю я.

— Конечно. Мне нравилось, что мой труд ценят, что я поднимаюсь по служебной лестнице. Это нормально. Вот тщеславие — это порок, а честолюбие, оно свойственно всем творческим людям, признаются они в этом или нет.

— Всё это верно. Но мы росли с Вами в одно время, и я помню, что коррупции в нашем сегодняшнем понимании не было, поскольку денег ни у кого не было, но были подарки, были взаимные услуги, было так называемое позвонковое право. Неужели никогда не приходилось сталкиваться?

— Приходилось, конечно. Про мою первую книгу, в которой я не числюсь автором, Вы уже знаете. Другой случай.

Для сбора экспериментальных данных позарез нужна немецкая климатическая камера. Помочь её приобрести может только Госплан СССР. Полетел в Москву с одним авторитетом из Госплана Молдовы. С нами ящик коньяка и два ящика вишни. Поселились в гостинице Москва, пригласили в номер сотрудника Госплана СССР, поговорили, вместе поужинали. Вскоре мы получили две климатические камеры.

— Знакомая ситуация. Но это для общего дела, а для себя, для семьи неужели никогда не приходилось кого-то и о чём-то просить?

— Никогда. Было одно исключение, но я не мог его не сделать. Наша дочь закончила филологический факультет Кишинёвского университета. Выпускные экзамены она сдавала, будучи беременной нашей внучкой. Молодую семью распределили на работу в какую-то далёкую деревню. Соня была в ужасе и настояла, чтобы я вмешался. К тому времени я был депутатом Кишинёвского совета, ещё и приглашённым профессором в том же университете, только на другом факультете. И вот в генеральской форме я заявился к ректору. Был встречен с уважением, получил от него обещание решить вопрос. И он решил. Дочь направили преподавать английский язык в школу-интернат рядом с нашим домом.