Доплыть до Каталины - [3]

— Что ты подразумеваешь под словом «пропала»?

— Именно это. Она исчезла.

— Когда?

— Позавчера.

— Ты обращался в полицию?

— Я не могу это сделать, так как в этом случае все таблоиды набросятся на меня. Стоун, мне просто необходима твоя помощь.

— Вэнс, будет гораздо лучше, если ты обратишься в полицию. Тут нет ничего, что я мог бы сделать.

— У тебя не было от нее вестей?

— Я получил письмо с месяц тому назад; из него я заключил, что она очень счастлива.

— Она и вправду была очень счастлива. Но тут вдруг исчезла без всяких объяснений.

— Вэнс, я не знаю, чем я могу помочь.

— Ты можешь отыскать ее, Стоун. Если кто-то и может, то это ты. Я хочу, чтобы ты приехал сюда.

— Вэнс, правда…

— Реактивный самолет студии «Центурион» сейчас находится в аэропорту Тетерборо, возле Атлантик Авиэйшен и ожидает тебя. Утром ты мог бы быть здесь.

— Вэнс, я высоко ценю твою уверенность во мне, но…

— Стоун, Аррингтон беременна.

Стоун почувствовал, как будто его ударили под дых.

— Стоун?

— Вэнс, я буду в Тетерборо через час.

— В аэропорту Санта Моника тебя будет ожидать машина.

— Вэнс, напиши подробно обо всем, что может нам пригодится. Нам нужно о многом переговорить.

— Хорошо. И спасибо тебе.

— Пока меня не за что благодарить, — сказал Стоун и повесил трубку. Он возвратился к столику. — Ты угощаешь обедом, Дино, — сказал он. — Я улетаю в Лос-Анджелес.

— Зачем? — спросил Дино.

— Я расскажу позже, — сказал Стоун.

— Передай Аррингтон от меня привет, — сказала Элейн, глядя на него поверх очков.

— Непременно, Элейн. — Он погладил ее по щеке, вышел из ресторана и стал искать такси.

2

Таксист, бывший житель индийского субконтинента, недавно прибывший в Соединенные Штаты и с трудом изъяснявшийся по-английски, заблудился в Нью-Джерси. Когда Стоун, пользуясь языком знаков, показал ему дорогу в аэропорт Тетерборо, пошел сильный ливень.

Наконец, возле Атлантик Авиэйшен, Стоун расплатился с ним, взял свой багаж и помчался к пустому терминалу, разбудив при этом молодую женщину, сидящую за сервисной стойкой.

— Я ищу самолет студии «Центурион», — обратился он к ней.

— Это единственный самолет возле терминала, — зевнув, ответила она и указала на выход.

Стоун остановился у двери, выглянул наружу и улыбнулся.

— АГ-4, — сказал он сам себе вслух. Это был крупнейший и самый лучший из корпоративных реактивных самолетов. Баррингтону никогда не доводилось летать на таких. Двигатели уже были запущены. Под дождем Стоун подбежал к самолету, поднялся по трапу и внес в салон свой багаж.

Молодая женщина, в костюме от Армани палевого цвета, появилась перед ним.

— Мистер Баррингтон?

— Он самый.

— Позвольте мне принять ваши вещи, и, будьте добры, садитесь. Мы вот-вот взлетим.

Она исчезла с его сумками. Он оставил при себе портфель и сел на свободное место. В самом хвосте самолета на удобном диванчике сидел человек и разговаривал по мобильному телефону. Стоун пристегнулся, как только самолет покатился по полосе. Он хотел пойти вперед и наблюдать за взлетом, но дверь в пилотскую кабину была закрыта. Тогда он сел и стал смотреть, как по иллюминатору бегут струи дождя.

Не останавливаясь, самолет продолжал движение, свернул на взлетную полосу и стал разгоняться. Скоро он оторвался от земли и стал быстро набирать высоту. Вскоре появилась стюардесса и наклонилась над его креслом. Она была очень привлекательна, а ее улыбка обнажала замечательную дорогостоящую работу американских дантистов.

— Не желаете ли что-либо из напитков?

После бега по аэропорту сердце Стоуна все еще не пришло в норму.

— Да, бренди, пожалуйста.

— У нас есть хороший коньяк, Хайн 55, а также очень старый Арманьяк.

— Я буду Арманьяк, — решил он. Минутой позже, Стоун уже согревал в руках бокал из тонкого стекла.

— Мистер Ригенштейн будет весьма признателен, если, когда погаснет сигнал «Пристегните ремни», — вы присоединитесь к нему, — сказала женщина.

— Благодарю, — ответил Стоун.

Ригенштейн: имя казалось знакомым, но он не мог вспомнить, где его прежде слышал. Он потягивал свой Арманьяк, когда погасла надпись «Пристегните ремни». — Стоун отстегнулся и пошел вдоль салона туда, где сидел второй пассажир. Когда Баррингтон приблизился, мужчина встал и протянул руку.

— Я — Луи Ригенштейн, — представился он.

Стоун пожал протянутую руку.

— А я — Стоун Баррингтон. — Мужчина вблизи оказался значительно старше, чем показался на расстоянии; Стоун прикинул, что Луи, вероятно, шестьдесят пять — семьдесят лет.

— О, да, ты — друг Вэнса. Пожалуйста, присаживайся, и благодарю, что составил мне компанию. Очень приятно во время полета иметь хорошего собеседника.

Стоун сел в удобное кресло напротив диванчика.

— Прошу прощения, что задержал вылет. Мой таксист заблудился.

— Конечно, — ответил Ригенштейн. — Они всегда так делают. Вся хитрость в том, чтобы заказать машину от Атлантик Авиэйшен; в этом случае, получаешь водителя из Нью-Джерси.

— Я это учту на будущее, — сказал Стоун.

Ригенштейн принюхался.

— Ты пьешь Арманьяк? — Он протянул руку. — Дай попробовать?

Стоун вручил ему свой бокал, и Ригенштейн сунул в него нос и глубоко вдохнул.

— А-х-х, — выдохнул он, возвращая бокал. — Я не выпил ни капли за последние тридцать лет, но все еще люблю этот букет. Как же это замечательно!