Дон Жуан - [15]

Что он заплакал: он семью имел

И в страшный час детей своих жалел.

44

Корабль тонул. Мольбы и заклинания,

Все пассажиры начали кричать:

По сотне свеч угодникам заранее

Несчастные старались обедать.

Иные в этом хаосе стенания

Спешили шлюпки на море спускать.

Один к Педрилло бросился в смятенье,

Прося хоть у него благословенья.

45

Иные наряжались, торопясь,

Как будто на воскресное гулянье;

Иные рвали волосы, крестясь,

И плакали, кляня существованье;

Иные, в лодке плотно умостясь,

Утешились на время от сознанья,

Что лучше корабля хороший челн

Противиться способен гневу волн.

46

Но, к сожаленью, в этом состоянье,

Усталые от страха и тоски,

Они тащили в диком состязанье

Куда попало кадки и тюки.

Ведь, даже умирая, о питанье

Мечтают люди, смыслу вопреки!

Но в катер погрузили очень мало:

Мешок с галетами и бочку сала.

47

Зато в баркас успели взять и ром,

И хлеб, слегка подмоченный, и мясо

Свинину и говядину; притом

Воды бочонок взяли для баркаса

И даже пять огромных фляг с вином

По существу, немалые запасы!

Хотя при обстоятельствах таких

И на неделю б не хватило их.

48

Все остальные лодки потеряли

В начале шторма. Впрочем, и баркас

Был в жалком состоянье и едва ли

Мог долго продержаться. Но сейчас

Не думали об этом: все мечтали

За борт скорее прыгнуть, чтобы час

Урвать у жизни: всем уж ясно стало,

Что лодок для спасенья не хватало.

49

Вот сумерки, как лиловатый дым,

Над водною пустыней опустились;

Ночь надвигалась облаком густым,

И лица всё бледнее становились:

За этой пеленой, казалось им,

Черты чего — то гневного таились.

Двенадцать дней их страх сводил с ума,

Теперь его сменила смерть сама.

50

Кто в силах был — трудились над плотом:

Нелепая затея в бурном море;

Хотя смешного мало было в том,

Но остальные, облегчая горе,

Над ними насмехались. Крепкий ром

Подогревал веселье. В страшной своре

Полубезумцев, полумертвецов

Их дикий смех казался визгом псов.

51

К восьми часам бочонки, доски, реи

Всё побросали в море, что могли.

По небу тучи, сумрачно темнея,

Скрывая звезды, медленно ползли.

От корабля отчалив поскорее,

Как можно дальше лодки отошли.

Вдруг черный остов дрогнул, накренился

И как — то сразу в воду погрузился.

52

И тут вознесся к небу страшный крик

Прощанья с жизнью. Храбрые молчали,

Но вой трусливых был смертельно дик;

Иные, в волны прыгая, рыдали,

И волны жадно поглощали их,

И снова пасть пучины разевали.

Так в рукопашной схватке в жажде жить

Спешат враги друг друга задушить.

53

Вот над могучим воем урагана

Еще один последний общий стон

Рванулся в тьму полночного тумана

И снова, громом бури заглушен,

Умолк в пустыне черной океана;

Но ветер доносил со всех сторон

Лишь крики одиноких утопавших

Агонию пловцов ослабевавших.

54

Нагруженные лодки отошли

Заранее, но те, кто были в них,

Едва ли верить искренне могли

Теперь в спасенье бренных тел своих,

Куда бы волны их ни понесли.

В баркасе только тридцать было их,

А в катере лишь девять поместилось,

Погрузка неразумно проводилась.

55

Все прочие — душ около двухсот

Расстались с христианскими телами.

Утопленник недель по восемь ждет,

Носимый океанскими волнами,

Пока святая месса не зальет

Чистилища безжалостное пламя;

А месса нынче, что ни говори,

Обходится порою франка в три!

56

Жуан помочь Педрилло постарался

Спуститься своевременно в баркас;

Несчастный педагог повиновался

(Он весь дрожал, не осушая глаз).

Жуан отлично всем распоряжался;

Он, верно б, и своих лакеев спас,

Но вот беда — Баттиста, он же Тита,

Погиб из-за пристрастья к aqua vita.[13]

57

И Педро не был вовремя спасен

По вышеупомянутой причине:

На катер неудачно прыгнул он

С кормы — и канул в пенистой пучине,

Неведеньем блаженно упоен.

Вино, в его виновное кончине,

Жестокость волн смягчило для него:

Он утонул — и больше ничего.

58

К отцу хранил герой наш уваженье

Его собачку он с собою вез.

Опасности почуяв приближенье,

Метался и скулил несчастный пес.

Обычно катастрофы и крушенья

Предчувствует собачий умный нос!

Схватив собачку эту, вместе с нею

Жуан мой в лодку прыгнул, не робея.

59

Деньгами второпях наполнил он

Свои карманы и карман Педрилло

Наставник, истощен и потрясен,

Повиновался робко и уныло;

Но твердо верил наш отважный дон

В свое спасенье, молодость и силы,

А потому в такой ужасный час

Собачку и наставника он спас.

60

А ночь ревела, ветер бесновался,

Громады волн вставали с двух сторон,

И парус то испуганно вздувался,

То опадал, от ветра защищен

Стеной воды, и на корму бросался

Обрушившийся вал. Сквозь свист и стон

Они друг друга слышать перестали,

Промокли все до нитки, все устали.

61

Разбитый катер вдруг нырнул во мрак,

И больше тень его не появлялась.

Баркас еще держался на волнах;

Из одеял к веслу какой — то парус

Приделали матросы кое — как.

Но всем собратьев гибель вспоминалась,

Всем было жалко сала и галет,

Доставшихся акулам на обед.

62

Вот солнце встало пламенно — багровое

Предвестник верный шторма; тут одна

Возможность — бурю вытерпеть суровую

И ждать, чтоб успокоилась она.

Всем ослабевшим — средство образцовое

По ложке дали рому и вина

С заплесневелым хлебом; все устали.

И все в лохмотьях жалких замерзали.

63

Их было тридцать, сбившихся толпой,

Оборванных и дремлющих устало:

Иной сидел с покорностью тупой,

Иной лежал, иного даже рвало;

От холода и сырости ночной