Домовой - [22]
Уже подбираясь к кладбищу, я заметила возле часовни свет и ускорила шаг. Сомнительно, конечно, что писатель быстро управится, что неизвестно, как долго он уже копает. Рано или поздно может что-нибудь заподозрить…
На самом деле возле часовни могил не было — все они расходились полукружьем на расстоянии пяти метров, но для такого дела я позаимствовала крест с могилы своей бабки, воткнув его в снег недалеко от задней стены. А что, бабки в могиле все равно не лежало, так что вроде как я ничего не осквернила… Наверное. Впрочем, ладно.
Моим глазам, едва я подобралась ближе, предстала чудесная картина: на месте предполагаемой могилы был разожжен костер, вокруг которого трусил писатель, не то пытаясь согреться, не то исполняя ритуальные танцы. Его тень зигзагами плясала на стене, навевая мысли о первобытной оргии. Этому впечатлению способствовала какая-то невнятная песенка, раздающаяся с его стороны. Сбросив тулуп, я, пользуясь белой ночнушкой, как идеальным камуфляжем, проползла поближе, скрывшись за одним из осыпающихся памятников. Обнаружила, что напевает он нечто вроде «…и вот я собрал свои кокосики, кокосики…» и уже безо всякой жалости самозабвенно взвыла, задрав голову к скрывшейся за тучами луне.
На кладбище воцарилась абсолютная, гнетущая тишина, нарушаемая лишь треском веток в огне. Высунув голову из-за памятника, писателя я не обнаружила, зато в окне часовни мелькнул огонек.
— Боишься, зараза… — прошипела мстительно, уже спокойно вылезая из своего укрытия. Потушила костер, периодически подвывая, чтобы ему не пришло в голову даже нос высунуть наружу, подобрала лом и лопату (себе оставлю!) и отправилась к крыльцу — продолжать спектакль. Жажда мщения во мне победила разумное, доброе и вечное окончательно.
— Сережа… — от количества меда в голосе меня передернуло. Добавив инфернальности, я продолжила, поскребываясь в дверь: — Сереженька… Выйди, любый мой… Не бойся…
Из-за двери раздалось тонкое подвывание. Скрипнула скамья, придвигаемая к двери.
— Выйди, соколик… — вышло хрипловато, от непривычных моему голосу ласковых интонаций, пришлось откашляться. — Выйди, родной, холодно мне на земле, согрей ластушку свою…
— Сгинь, нечисть! — глухо раздалось из часовни. Голос писателя заметно дрожал, очевидно, столь близкое знакомство с любимой в его планы не входило.
Я задумалась. Продолжить выколупывать лаской или обидеться? Все ж таки русалка тоже женщина… Была, когда-то.
— Что же ты, Сережа, не ласков… — угрожающе проскребла ногтями по деревянной двери, на пробу дернула — не сильно, а то не дай боги еще откроется. — Не привечаешь суженую свою… Или не люба уже? А коли не люба, так зачем серьги мои взял?
— Не брал я ничего! — судя по интонациям, писатель был близок к истерике. Я зловеще ухмыльнулась.
— Врешь, Сережа! — откровенно прорычала я, дергая дверь. Та не поддавалась, но я была настойчива. — Чую золото свое! Чую!
Дверь затряслась от моих усилий, но не поддавалась, заставив всерьез задуматься о дальнейших действиях, но тут в разыгравшуюся на фоне могил драму включился третий актер, после чего жанр сменился:
— Алиса Архиповна… Могу я вас отвлечь от этого, несомненно, важного занятия? — предельно любезно раздалось за спиной.
Я вжала голову в плечи и попыталась локтем стереть с лица гуашь. К сожалению, она пристала намертво.
— Конечно, участковый… — обреченно пробормотала, разворачиваясь к нему лицом. Ей богу, уж лучше б я реального мертвеца встретила…
Глава 5
Повисла неловкая пауза, во время которой участковый внимательно изучал мой облик, словно пытаясь найти в нем какое-то рациональное зерно. Это качество я в нем любила — любой другой бы уже отбросил мой клоунский наряд как несущественный, приступив, собственно к главному вопросу: какого лешего тут творится?
Любила, но в данный момент желала бы провалиться сквозь землю.
Участковый любезно, под виноватое молчание, помог мне встать на ноги, кинув выразительный взгляд на задравшуюся ночнушку, из-под которой торчали валенки с заправленными в них теплыми штанами.
Тактично постучал в дверь:
— Сергей Ильич, это Алексей Михайлович. Как вы там?
Я издала нечто, равно похожее на свист закипающего чайника и шипение готового изрыгать пламя дракона, но участковый поднял руку, призывая меня к молчанию и прислушался к тому, что происходит за дверью.
— Можете выходить, ничего страшного тут нет, слышите меня? — снова воззвал он самым любезным из голосов.
Спустя минуту из часовни послышался шорох и слабый голос уточнил:
— А… Где?..
— Здесь! — бодро отрапортовалась я, заставив писателя, судя по звуку, навернуться через скамью.
— Алис-са Ар-рхиповна! — прорычал участковый. — Вы уже изрядно развлеклись, может, хватит? Что вы тут устроили? У вас что, инстинкты, как у сторожевой собаки — всех чужих доводить до инфаркта? Впрочем, придержите свою историю, сейчас вызволим нашего гостя и разберемся… Сергей Ильич, нет здесь никого, кроме меня и Алисы Архиповны! Она пошутила… И сильно извиняется!!!
На то, чтобы выманить писателя из часовни ушло около получаса. Я за это время успела найти сброшенный ранее тулуп и теперь стояла, опираясь на трофейные инструменты, ехидно поглядывая на Сергея. Бледный, взъерошенный, он походил на упитанного воробья, который неожиданно понял, что лежавший на подоконнике кот всего лишь небрежно брошенное хозяйкино боа.
Королевские бастарды — наследие древних времен. Традиция, которой приходится следовать в борьбе за власть. Святые и проклятые, они — основа могущества королевского дома, несмотря на свое двойственное положение. Это официальная версия. На самом деле многие уже давно не верят в сказки о могуществе бастардов. Корона вытянула их силы, забрала дары… И само их существование становится бесполезным… Инира Нокт-Аукаро — бастард. И многое могла бы рассказать о том, что происходит за кулисами. Какова на самом деле жизнь ребенка, ни разу в жизни не встречавшего своего отца.
Желание сбежать от мира привело меня в такую глушь, что, казалось бы, можно купаться в одиночестве, покое и безопасности. Я еще никогда так сильно не ошибалась. Собственная прабабка оказалась оборотнем, священник — колдуном, местный алкоголик — страдающим от проклятия, а тут еще и сестра-ведьма решила заглянуть на огонек. Нет уж, нет уж, не надо мне такого счастья! Вот разберусь со всей этой чертовщиной и заживу спокойно…
Лера не любит называть себя ведьмой, она – практикующий маг. Ей только предстоит узнать свое предназначение и разгадать зловещие знаки, которые преследуют ее даже на отдыхе. С личной жизнью не складывается: как объяснить потенциальному ухажеру пучки трав, таинственные склянки в шкафу и стол, покрытый непонятными символами? Остается только завести кота и держать его подальше от магической комнаты, иначе может случиться непоправимое… Видимо, надежды на спокойное лето не оправдаются – уследить за питомцем не удалось, да еще приехала взрывная непоседливая Варя, которой не терпится закрутить курортный роман!
Лонбург, столица Оркнейской Империи, укутан туманом и смогом. Смерть профессора Макгрегора вызывает вопросы не только у полиции. Ученый Томас Маккензи начинает собственное расследование вместе с племянницей профессора и охотником за головами, одержимого поисками неуловимого убийцы. Постепенно друзьям открывается жестокая и злая изнанка Империи. В их руках — судьба человечества, и каждому придется сделать собственный выбор: покориться судьбе или идти навстречу проклятию Оркнейского Левиафана…
Безграничная власть? Огромные возможности? Всё это суета… Нет, не суета, конечно, но всё это нелёгкая ноша! И её приходится нести, раз уж ты поставлен вершить судьбы своего народа, направлять политику государства, казнить, миловать, защищать… Но самое трудное в этом непростом, но необходимом деле, это справляться со всем в одиночку, без главной поддержки, необходимой человеку. Какой? Любви, конечно же! А каково при этом видеть предмет своего вожделения, восхищаться им, но не иметь ни малейшей надежды на саму возможность когда-либо быть вместе? И понимать, что всё это не от недостатка власти, а скорее от избытка её…
События происходят в Европе XXI века. Виктория Морреаф, женщина, чья жизнь насчитывает семь столетий, ищет наследника, который сможет удержать власть и сразиться с её могущественными противниками. А между тем Лондон подвергается атаке загадочных сектантов: кто-то сеет хаос не только среди народа, но и в правительстве. Убийство соратницы, смелой журналистки вынуждает Викторию начать расследование, в ходе которого она понимает: с ней ведут беспощадную игру. Читатель познакомится с миром алхимиков, построивших собственные империи, и юношей, возжелавшим стать богом на земле.
О чем эта книга? Прежде всего о вере. О Боге, о долге, о служении. Она об одновременно похожих и непохожих на нас с вами людях. Похожих тем, что они сталкиваются точно с такими же проблемами и вызовами как и мы с вами. А непохожих тем, что они живут в другом городе. Городе на берегу бескрайнего северного моря. Городе старых вычурных многоэтажных каменных домов, крепостей и замков на скалистых берегах холодной реки, посреди которого, рядом с герцогским дворцом на холме, стоит построенный много тысячелетий назад черный Собор.
Перед вами знаменитый сериал, посвященный приключениям Найланда Смита — британского детектива, вступившего в смертельную схватку против злобного гения — доктора Фу Манчи. В книгу вошли произведения: «Зловещий доктор Фу Манчи», «Возвращение доктора Фу Манчи».