Дома - [4]
Я затоптал огонь на ковре и пошел на Глисон-стрит, куда Джой с малышами переехала к Мудозвону.
Вот так удар под дых: их дом оказался еще круче, чем у Рене.
Внутри было темно. У входа стояло три тачки. Значит, все в сборе, спят.
Я немного послонялся, обдумывая это обстоятельство.
Потом вернулся обратно в центр, зашел в магазин. То есть вроде это был магазин. Хотя я не понял, чем он торгует. На желтых витринах с подсветкой снизу лежали какие-то толстые пластмассовые бирки синего цвета. Я взял одну. На ней было слово «MiiVOXМАХ».
— Что это? — спросил я.
— Проще объяснить, для чего, — сказал парень за прилавком.
— Ну для чего? — спросил я.
— Вообще-то, — сказал он, — тебе, наверное, больше подойдет это.
Он дал мне в точности такую же бирку, только со словом «MiiVOXМIN».
Подошел другой парень с эспрессо и печеньем.
Я положил бирку «MiiVOXМIN» и взял бирку «MiiVOXМАХ».
— Сколько? — спросил я.
— В смысле, денег? — уточнил он.
— В чем фишка? — спросил я.
— Если ты спрашиваешь, что это — репозиторий данных или информационно-иерархический домен, — сказал он, — то ответ: и да, и нет.
Славные были ребята. Лица без единой морщинки. Хотя оба, наверное, мои ровесники.
— Я долго отсутствовал, — сказал я.
— С приездом, — сказал первый парень.
— Где тебя носило? — спросил второй.
— На войне, — сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало с вызовом. — Может, слышали про такое.
— Я слышал, — уважительно сказал первый. — Спасибо за службу.
— На какой? — спросил второй. — Их же, типа, две.
— Одна вроде недавно кончилась, — сказал первый.
— У меня двоюродный брат там, — сказал второй. — На одной из. Хотя, может, и нет. Знаю только, что собирался. Мы с ним не особо близки.
— Короче, спасибо, — сказал первый, протягивая мне руку, и я ее пожал.
— Я с самого начала был против, — сказал второй. — Но с тебя какой спрос.
— Э-э, — сказал я, — с меня тоже.
— Был против, а сейчас, что ли, за? — спросил первый у второго.
— Почему? — сказал второй. — Разве она продолжается?
— Какая из? — спросил первый.
— Та, на которой ты был? — спросил меня второй.
— Да, — сказал я.
— Ну и как там дела: лучше или хуже, как думаешь? — спросил первый. — Мы побеждаем? Хотя мне-то что? Мне ж по фиг, вот что самое смешное.
— Короче, держи пять, — сказал второй, протягивая мне руку, и я ее пожал.
Они были очень славные, благожелательные, доверчивые, полностью на моей стороне, поэтому я вышел оттуда с улыбкой и успел пройти целый квартал, прежде чем сообразил, что в кулаке у меня по-прежнему «MiiVOXМАХ». Я остановился под фонарем и рассмотрел эту хрень поближе. Ну, блин, бирка как бирка. По ней, наверное, можно купить «MiiVOXМАХ», если знать, что это за штуковина.
Дверь открыл Мудозвон.
У него было и нормальное имя — Эван. Мы вместе учились в школе. Смутно помню, как он носился по коридорам в своем индийском тюрбане.
— Майк, — сказал он.
— Я могу войти? — спросил я.
— Боюсь, мне придется ответить «нет», — сказал он.
— Хоть на детей взглянуть, — сказал я.
— Первый час ночи, — сказал он.
Я был почти уверен, что врет. Разве магазины в первом часу открыты? С другой стороны, луна светила вовсю, и в воздухе пахло совсем по-ночному: грустью и сыростью.
— Завтра? — спросил я.
— Ты не против? — сказал он. — Когда вернусь с работы?
Я понял, что игра, в которую мы играем, называется «Будь учтив». И одно из правил этой игры — придавать каждой реплике форму вопроса.
— Часиков в шесть? — спросил я.
— В шесть удобно? — спросил он.
Страннее всего было то, что я никогда не видел их вместе. И жена, дожидавшаяся его в постели, вполне могла оказаться и не моей.
— Я знаю, как это нелегко, — сказал он.
— Еще бы, — сказал я. — Вы с ней отымели меня по полной.
— При всем уважении, не могу с этим согласиться, — сказал он.
— Кто б сомневался, — сказал я.
— Ни я, ни она этого не хотели — сказал он. — Ситуация была тупиковой для всех участников.
— Для одних — более тупиковой, чем для других, — сказал я. — С этим ты хотя бы согласен?
— Хочешь начистоту? — спросил он. — Или продолжим ходить вокруг да около?
— Начистоту, — сказал я, и его лицо стало таким, что на миг я даже проникся к нему симпатией.
— Мне было тяжело, потому что я чувствовал себя дерьмом, — сказал он. — Ей было тяжело, потому что она чувствовала себя дерьмом. Нам обоим было тяжело, потому что, даже чувствуя себя дерьмом, мы чувствовали еще что-то, и это что-то, поверь, было и остается реальнее всего остального, прямо-таки благодать божья, которая на нас снизошла, если можно так выразиться.
Тут мне стало совсем паршиво, как если бы меня нагнула группа салаг, чтобы какой-нибудь другой салага смог подойти и всунуть мне в жопу свой эзотерический кулак, объясняя при этом, что совать мне в жопу кулак ему совсем не хотелось, и теперь его мучают угрызения совести.
— В шесть, — сказал я.
— В шесть — прекрасно, — сказал он. — По счастью, у меня на работе свободный график.
— Тебе необязательно при этом присутствовать, — сказал я.
— Если бы ты был мной, а я — тобой, думаешь, тебе бы не казалось, что присутствовать, в некотором смысле, обязательно? — спросил он.
Из трех их тачек одна была Saab, вторая «Эскалейд», а третья Saab поновее. Внутри — два детских сиденья и незнакомый мне плюшевый клоун.
![Десятого декабря](/storage/book-covers/c6/c621938014c3c166dc288ebea25856fc67870635.jpg)
Американский прозаик Джордж Сондерс (1958). Рассказ «Десятого декабря». Мальчик со странностями наверняка погибнет в пустом зимнем лесопарке. На его счастье в том же месте и в то же время оказывается смертельно больной мужчина, собравшийся свести счеты с жизнью.
![Статьи, эссе, интервью](/storage/book-covers/d2/d2aa4f06c8bdcf4a0a200b9901a13ed0f6c46c55.jpg)
В рубрике «Статьи, эссе» — статья филолога Веры Котелевской «Блудный сын модернизма», посвященная совсем недавней и первой публикации на русском языке (спустя более чем полувека после выхода книги в свет) романа немецкого классика модернизма Ханса Хенни Янна (1894–1959) «Река без берегов», переведенного и прокомментированного Татьяной Баскаковой.В рубрике «Интервью» два американских писателя, Дженнифер Иган и Джордж Сондерс, снискавших известность на поприще футуристической социальной фантастики, делятся профессиональным опытом.
![Десятое декабря](/storage/book-covers/8f/8f864634778c2dff0163e43a94893bca48af92b8.jpg)
Новая книга от мастера рассказа Джорджа Сондерса – одного из самых оригинальных и важных писателей своего поколения. Честные и цепляющие истории о людях, которые нас окружают, задают важные вопросы о самой сущности нашего бытия – что делает нас добрыми и что делает нас человечными? Любовь, отчаяние, война, работа, секс и сознание – Сондерс с уникальной энергией описывает основы нашей реальности. Смешные, странные и в чем-то даже чеховские, эти рассказы не только раскрывают необъяснимое, но и открывают дверь к человеческому сердцу.
![Хроника о Девушках Сэмплика](/storage/book-covers/33/33f014607330ece123177a2da965540ddad02f36.jpg)
Отец троих детей, представитель среднего класса пытается угодить своей дочери, глядя как живёт другая, более обеспеченная семья. Для этого на день рождения он дарит ей различные щедрые подарки, в том числе и так называемых Девушек Сэмплика: женщин из стран третьего мира, которые по контракту выступают украшением во дворе. Но его чувствительная дочь Эва, освобождает Девушек Сэмплика, а это является уголовным преступлением.
![Красный бантик](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Линкольн в бардо](/storage/book-covers/06/069ec87bf4b12f2dff8c83cb6d73d243f5278f85.jpg)
Роман-шедевр в прогрессивном жанре трансреализма: большая часть событий происходит в бардо — пограничном месте-состоянии между жизнью и смертью (в буддизме). Сондерс, блестящий мастер короткой формы, написал трагическую семейную историю со сверхъестественной атмосферой, преодолевая все жанровые условности. Наследник Эдгара По и Германа Мелвилла, Сондерс в «Линкольне в бардо» соединил поэтичность и исторические реалии, взяв за основу реальный случай с американским президентом и его маленьким сыном. Этот роман действительно перенесет вас за грань реальности.Книга содержит нецензурную брань.
![Шахразада](/storage/book-covers/af/af37a3325a3dcc703a715d7790b1dd4bbb819d50.jpg)
Нагиб Махфуз (1911 г. — 2006 г.) — выдающийся египетский писатель, основоположник современной арабской литературы, лауреат Нобелевской премии, автор трех десятков романов и двенадцати сборников рассказов. В 1988 году Нагиб Махфуз награжден Нобелевской премией «за реализм и богатство оттенков арабского рассказа, которые значимы для всего человечества».«Великий египтянин» и истинный гуманист, близкий как простым людям, так и интеллектуалам, Махфуз был не только блистательным писателем, но и удивительным человеком.
![Город солнца](/storage/book-covers/21/212e0c95b0251a82f11e29d6401c7de71217e88f.jpg)
В романе «Город Солнца» знаменитой финляндской писательницы Туве Янссон рассказывается о тех, кто в конце пути нашел себе приют в тихом и спокойном месте, где всегда тепло, а многочисленные пансионаты готовы предоставить клиентам комфортабельное обслуживание. Там, в городе пенсионеров, где на первый взгляд как будто замерло время, жизнь оказывается полна событий, споров и приключений.
![Вольнолюбивые швейцары и «Черный понедельник»](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Художественно-документальный очерк о рижской молодежной газете «Черный понедельник» вкупе с прогнозами будущего молодого и не очень поколения Латвии 1998 г.
![Последнее послание из рая](/storage/book-covers/9b/9b9f72a8bfeabb022fec609339a1f9f76100da26.jpg)
Жизнь – как она есть…Или – жизнь, какой она нам представляется?Хроника обычного квартала новостроек, поведанная его юным обитателем, – или летопись «магического реализма», в которой сквозь призму событий повседневных проглядывают события необычайные?Мечты, разбивающиеся о реальность, – или реальность, воплощенная в фантазиях…Рай для каждого из нас – подлинный или придуманный…Кто знает истину?…
![Гость](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Уборка в доме Набокова](/storage/book-covers/12/12fda3b91ee1ffd70dbe89fb93e8c04e3f37d75c.jpg)
«Я поняла, что смогу остаться в этом городке, когда выловила из озера синюю эмалированную кастрюльку. Кастрюлька привела меня к дому, дом — к книге, книга — к адвокату, адвокат — к дому свиданий, дом свиданий — к науке, а из науки я вышла в мир», — начинает свой рассказ Барбара, героиня романа Лесли Дэниелc, с которой читатель знакомится в критический момент ее биографии. Оказавшись в провинциальном городишке, бывшая жительница Нью-Йорка лишилась не только друзей и работы, но и детей, отнятых у нее по суду «персонажем из прошлого» — бывшим мужем.