Дом вампира и другие сочинения - [10]

К моменту написания эссе Джордж Сильвестр уже сделал выбор и сжег мосты. Весной 1939 г. редакция журнала «Liberty» — его основного «кормильца» — ультимативно потребовала публично осудить нацистов и поддержать «Новый курс». Вирек отказался и остался без работы, но летом, во время поездки в Европу, работа нашлась. 20 июля он подписал контракт с мюнхенской газетой «Muenchner Neueste Nachrichten» и стал ее корреспондентом с жалованьем 500 долларов в месяц, за что должен был готовить еженедельные обзоры ситуации и дайджесты американской прессы и не реже раза в месяц присылать статьи на политические и экономические темы. 27 сентября Вирек заключил договор с Германской информационной библиотекой, созданной в 1936 г. при генеральном консульстве в Нью-Йорке, обязавшись за 500 долларов в месяц составлять и редактировать еженедельный информационный бюллетень «Facts in Review». Оба контракта были зарегистрированы в Госдепартаменте. С этого момента Вирек официально стал пиарщиком Третьего Рейха, хотя, вероятно, понимал, что это означает конец его репутации как независимого и все еще уважаемого писателя и журналиста.

Как ни оценивать эту работу, она протекала в рамках закона. Однако Вирек не ограничился журналистикой и развернул бурную деятельность на Капитолии среди так называемых «изоляционистов», точнее «антиинтервенционистов» — противников курса Рузвельта на участие в войне на стороне Англии и Франции[3]. Его задачей было — как и за четверть века до того, но в несравненно более сложных условиях, — на время удержать США от вступления в войну или хотя бы от оказания военной помощи Лондону и Парижу.

Прорузвельтовская, леволиберальная и коммунистическая пресса называла изоляционистов «пособниками агрессоров», ссылаясь в том числе на их близость с «платным нацистским агентом». Понимая уязвимость своего положения и одиозность репутации, Вирек сотрудничал с ними на условиях строгой конфиденциальности. Он готовил статьи и речи для сенаторов и конгрессменов, передавал им материалы для включения в стенограммы, оплачивал выпуск оттисков их выступлений в десятках тысяч экземпляров по низким государственным расценкам и бесплатно рассылал их по всей стране, пользуясь почтовой привилегией Конгресса. С юридической точки зрения и это не нарушало закон. Вирек еще в книге «Сеющий семена ненависти» указал на удобство почтовой привилегии для ведения пропаганды, но сенаторам и конгрессменам следовало поставить в вину то, что они отдали предоставленное им право в руки агента иностранной державы. Предание гласности этих фактов в ходе судебного расследования в 1941–1942 гг. не только отправило Вирека в тюрьму за сокрытие истинного характера своей деятельности, но и поставило крест на политической карьере его партнеров — сенаторов Бёртона Уилера, Джеральда Ная, Роберта Рейнольдса, конгрессменов Гамильтона Фиша, Стивена Дэя и других, лишившихся мандатов на очередных выборах.

3 октября 1941 г. Вирека вызвали в суд для дачи показаний о нацистской пропаганде. 8 октября он был арестован и получил обвинительное заключение. Не признав вину, он внес залог и в тот же день вышел на свободу — как оказалось, не надолго. Слушание дела началось 16 февраля 1942 г., после нападения Японии на Пёрл-Харбор и вступления США в войну с Германией. Несмотря на выступления сенаторов и конгрессменов в его защиту, исход был предрешен. Признанный виновным, Вирек 13 марта был приговорен к тюремному заключению на срок от восьми месяцев до двух лет по каждому из трех пунктов обвинения — максимальное предусмотренное законом наказание.

Смех в аду

В 57 лет Джордж Сильвестр, привыкший к богатой комфортабельной жизни и светскому обществу, впервые очутился в тюрьме, среди мошенников, насильников и убийц, с которыми ему пришлось провести пять лет «в условиях полного социального равенства». Об этом «невольный пансионер дяди Сэма», рассказал в записках, красноречиво названных «Превращая людей в скотов» (Men Into Beasts; 1952), и в романе «Ничто человеческое» (Аll Things Human; 1949), заглавие которого отсылало к фразе Теренция: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо».

Вслед за репутацией и положением в обществе Вирек лишился семьи и денег. Желая искупить грехи осужденного мужа, Маргарет распродала их имущество, раздала вырученное благотворительным организациям и поселилась в католическом монастыре. Сыновья, закончившие до войны Гарвардский университет, не разделяли взглядов отца и, тем более, не симпатизировали его деятельности. В 1941 г. Питер выпустил антинацистскую книгу «Метаполитика. От романтиков до Гитлера», которая зафиксировала их идейный разрыв, и подарил ее отцу с «определенно смешанными чувствами, но с неизменной любовью». В 1942 г. оба сына ушли добровольцами в армию. Джордж Сильвестр-младший погиб в Италии в 1944 г. в боях с нацистами. Питер прожил почти девяносто лет: стал известным поэтом и политическим мыслителем, дважды получил Пулитцеровскую премию, был знаком с Анной Ахматовой, Михаилом Зенкевичем и Константином Симоновым и помог «трудоустроить» в Америке Иосифа Бродского.