Дом свиданий - [30]

Это крохотная заметка в следующем роде: «Нам только что сообщили о смерти Эдуарда Маннера, погибшего в результате несчастного случая и т. д. …» Разумеется, ни малейшего намёка на Кито. Тем не менее, необходимо вернуться к отношениям, связывающим Джонсона и маленькую японку. Для своих личных удовольствий американец использовал её крайне редко, поскольку — как об этом уже говорилось — его чувства находили самое полное удовлетворение в другом месте; девушка служила ему лишь помощницей, второстепенным персонажем в тех композициях, где первую, наиболее приятную для него роль играла Лаура. Кито в то время жила на вилле как пансионерка, потом Джонсон забрал её, но совершенно для других целей — испытывать на ней всевозможные зелья, источник своего будущего богатства, в котором он не сомневался. (Его текущие доходы, приносимые процветающими предприятиями в Макао и Кантоне, были довольно скромными.) Уместно заметить, что на плантациях ядовитых растений, которые он приобрёл у самой границы, разводили не только мак, коноплю и эритроксиль. По сути дела, Джонсон поставлял в китайские кварталы всего мира, от Индийского океана до Сан-Франциско, всевозможные лекарства, яды, омолаживающие настойки, любовно-стимулирующие эликсиры, действия которых — красочно описанные в иллюстрированных проспектах и рекламах журналов, популярных среди читателей особого рода, — являли собой не только плод буйной фантазии поставщика. Его последней находкой, которой суждено было затмить славу всемирно известного «Тигрового бальзама», стал препарат, для приготовления которого необходимо было знать не только травы, но и магию. Рецепт этого препарата Джонсон обнаружил в недавно переизданном алхимическом трактате эпохи Чу. Но сам он не был ни магом, ни фармацевтом, ни ботаником — разве что обладал кое-какой коммерческой хваткой и использовал её в ущерб своим же партнёрам. Так, например, в одной из многочисленных фирм, которые он основывал при малейшей возможности, компаньоном американца был молодой голландец из порядочной семьи по фамилии Маршат. Этот Маршат совершил в конце концов самоубийство, по причинам довольно неясным, но несомненно как-то связанным с их общими делами, не причинившими самому Джонсону ни малейших хлопот. В настоящее время ему требовался человек для окончательной разработки и изготовления нового препарата — врач, химик и немного маг, и этим человеком был известный Эдуард Маннер; ко всему прочему Маннер обладал — как уже упоминалось — огромным богатством и часто использовал свои таланты не по назначению. При этом он страдал вампиризмом и некрофилией; и потому смерть Кито — на которой испытывалось действие нового снадобья, лишающего жертву воли и способности сопротивляться, — необходимо было как можно скорее отнести в счёт убытков компании.

Исчезновение проститутки, даже несовершеннолетней, не обеспокоило полицию, тем более, что японка, тайно прибывшая из Нагасаки в джонке контрабандистов, не фигурировала ни в документах, фиксирующих гражданское состояние, ни в списках эмигрантов. Её тело, без единой кровинки, с крохотной ранкой возле ключицы было продано и искусно приготовлено под различными соусами в известном ресторане в Абердине. Китайская кухня славится своим умением доводить компоненты блюд до полной неузнаваемости. Но, разумеется, их происхождение открывалось — и факты это подтверждают — немногим постоянным клиентам обоего пола со специфическим вкусом, которые готовы были платить бешеные деньги за мясо, приготовляемое с исключительным тщанием и подаваемое во время ритуальных пиршеств. Учитывая особенности таких собраний, их устраивали в кабинетах, расположенных в глубине ресторана, вдали от посещаемых обычной публикой залов. Краснолицый толстяк подробно и с удовольствием описывает некоторые эксцессы, имевшие место на такого рода встречах, после чего продолжает прежний рассказ. Маннер, столь хитроумно избавившийся от главной улики, совершил ошибку, явившись как-то на одну из этих церемоний. Воспользовавшись эйфорией, которая овладела Маннером под воздействием вина, его сосед (агент, вступивший в секту в надежде на нечестный заработок), сумел вытянуть из него под самый конец ужина сведения, честно говоря, довольно туманные и всё же представляющие определённый интерес. Ловкое и осторожное расследование, проведённое агентом среди прислуги и соседей по столу, подтвердило, что он напал на верный след, и вскоре он добрался до плантаций на Новых Территориях и американца Ральфа Джонсона. Собрав достаточную информацию о смерти Кито, пронырливый агент захотел, разумеется, пошантажировать Маннера, который, с одной стороны, нёс непосредственную ответственность за убийство, а с другой — имел достаточно средств, чтобы оплатить свою безнаказанность. Следующим на очереди был Джонсон. Но то, что в результате произошло, остаётся неясным. Возможно, гордость и легкомыслие помешали Маннеру согласиться купить молчание, тем более, что оно ничем не гарантировалось. А может быть, он сделал вид, что соглашается, собираясь поймать досаждающую ему личность в ловушку и избавиться от него? Так или иначе, когда агент появляется в доме миллионера, роскошном и сверхсовременном здании, полном зеркальных лабиринтов и раздвижных стен, Эдуард Маннер приказывает его впустить, принимает в своём рабочем кабинете, приглашает садиться, короче говоря, ведёт себя самым сердечным образом, хотя — что свойственно ему в подобных случаях — разговаривает на самые посторонние темы: расспрашивает гостя, давно ли тот живёт в колониях, нравится ли ему здесь, хорошо ли он переносит при такой тяжёлой работе климат и т. д. Маннер с жаром разглагольствует, не обращая внимания на односложные ответы гостя (от смущения, раздражения, неуверенности), готовит ему аперитив и просит извинить за то, что, орудуя у бара, повернулся к гостю спиной.