Дом на хвосте паровоза - [8]
Илл. 3
Христианова гавань
Минуты две спустя он уже ехал на извозчике в Христианову гавань и, вспоминая дорогой только что пережитые им страх и ужас, от всего сердца восхвалял счастливую действительность нашего времени, которая со всеми своими недостатками все-таки куда лучше той, в которой ему довелось сейчас побывать.
Если успеете до четырех часов дня и прибережете немного сил, то будете вознаграждены: именно здесь находится церковь Спасителя (Vor Frelsers Kirke), та самая, у которой снаружи по шпилю идет винтовая лестница, откуда открывается лучший вид на Христианову гавань.>Илл. 4 Забираться на самый верх высоко (почти сто метров) и страшно: по мере приближения к верхушке шпиля лестница сужается, так что выше всех забираются самые худощавые. Зато там, наверху, обнимая шпиль на ступеньке в две пяди шириной, чувствуешь себя ангелом с Петропавловской крепости – знал бы, трубу бы захватил для большего сходства.
Илл. 4
Вид на Христианову гавань со шпиля церкви Спасителя
Со шпиля церкви Спасителя, кстати, отличный вид не только на Христианову гавань, но и на весь центр Копенгагена. Новая королевская площадь и Восточная улица оттуда почти строго на северо-запад, а если посмотреть на север, то можно разглядеть приметный зеленый купол церкви Фредерика (Frederiks Kirke). Нам как раз в ту сторону: в двух кварталах оттуда находится больница, куда привезли следующую жертву калош счастья – ночного сторожа, которому вздумалось прогуляться по Луне.
Истории ночного сторожа и студента-медика
Несмотря на доступность упомянутых у Андерсена лунных карт доктора Медлера, не будем все-таки уподобляться новому обладателю калош или тому самому Мюнхгаузену и останемся пока на грешной Земле. Проследим лучше за тем, как замечтавшегося сторожа вместе с его табельным моргенштерном (который в русских переводах почему-то называют то палкой, то буквально – «утренней звездой») привозят в больницу Фредерика (Frederiks Hospital) с подозрением на смерть. Выбор больницы не случаен: во-первых, на тот момент это была вообще единственная в Копенгагене больница в привычном смысле этого слова, а во-вторых, она бесплатно предоставляла свои услуги малоимущим пациентам (поскольку финансировалась королем с доходов Норвежского почтового ведомства). Ночные сторожа – народ, понятное дело, небогатый, поэтому патологоанатом полагался им за государственный счет. Но, к счастью, калоши успели снять до вскрытия, и наш герой благополучно ретировался, передав магическую эстафету дежурному студенту.
На этом месте в русских переводах «Калош» царит полнейший топографический раздрай. Где-то больница, куда привезли сторожа, упоминается как «центральная городская», а где-то даже как Фредериксбергская, хотя учреждение с таким названием открылось только через полвека и на другом конце города. Из классиков корректны в своем переводе только супруги Ганзен: во времена Андерсена больница Фредерика существовала именно под таким названием (в честь своего основателя, короля Фредерика V) и располагалась в здании нынешнего Музея дизайна, что на Бредгеде (Bredgade), дом 68. К началу XX века, правда, ее мощностей перестало хватать, и больницу перенесли на нынешнее место в Нёрребро (Nørrebro) (теперь это Национальный госпиталь – Rigshospitalet), а здание на Бредгеде отдали под музей.
Переводчики «Калош», напортачившие с названием больницы, заодно выкинули из картины сказочного Копенгагена еще два примечательных объекта, названий которых современникам и соотечественникам Андерсена было достаточно, чтобы понять, каких именно зевак боялся медик, застрявший головой между прутьями ограды. В разных переводах их называют по-разному – то «школьниками и окрестными жителями», то «школьниками и жителями Новой слободки», что ближе к оригиналу, но тоже не дает полного представления. На самом деле у Андерсена говорится об «учениках Синей школы и жителях Новой слободки» – и, естественно, неспроста. «Синей школой для мальчиков» назывался (за цвет униформы) королевский сиротский интернат, располагавшийся на Большой королевской улице (Store Kongensgade) и выходивший задним двором на Бредгеде, как раз напротив больницы Фредерика. Что же до «Новой слободки» (Nyboder), то так назывались расположенные неподалеку жилые кварталы – своего рода «хрущевки» середины XVII века, построенные для матросов королевского флота (в рамках упоминавшегося проекта расширения Копенгагена). Зная все это, легко понять студента-медика: попав впросак перед лицом почтенных горожан, он мог бы еще ожидать приличного поведения и даже помощи – но чего, кроме насмешек и грубостей, ждать от детдомовцев и матросни? Сравните (но лучше не пытайтесь проверить на себе): застрять головой в решетке Летнего сада или, скажем, где-нибудь в Купчино
Настоящее издание продолжает публикацию избранных работ А. В. Михайлова, начатую издательством «Языки русской культуры» в 1997 году. Первая книга была составлена из работ, опубликованных при жизни автора; тексты прижизненных публикаций перепечатаны в ней без учета и даже без упоминания других источников.Настоящее издание отражает дальнейшее освоение наследия А. В. Михайлова, в том числе неопубликованной его части, которое стало возможным только при заинтересованном участии вдовы ученого Н. А. Михайловой. Более трети текстов публикуется впервые.
– Как вы сами называете жанр, в котором пишете?– Я в шутку называю это «суси-нуар». (Из разговоров Харуки Мураками и Дмитрия Коваленина.)В своей книге переводчик и литературовед Дмитрий Коваленин приглашает читателей в путешествие сквозь «миры Харуки Мураками». «Суси-нуар» – захватывающее литературное приключение, лирическая экспедиция по колодцам и тоннелям классических романов популярного японского прозаика.В книге публикуются материалы о жизни и творчестве писателя и уникальные фотографии.Предисловие Макса Фрая.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оп. в сборнике "Двадцать лет религиозной свободы в России" М.: Центр Карнеги, 2009.См. 1990 2000 гг. в истории РПЦ.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.