Дом 4, корпус «Б» - [2]

Ты

Не почитай

Себя стоящим

Только здесь вот, в сущем,

В настоящем,

А вообрази себя идущим

По границе прошлого с грядущим.

(Л. Мартынов)

На границе прошлого с грядущим (за которое отдали жизнь тысячи таких, как Милан Калиш, героев-партизан) ощущает себя и Эма Клаасова, и другие персонажи словацкого писателя. Они постоянно помнят о высокой цене, которой заплачено за свободу родины, за социализм; в их сердцах болью отдается все то, что не соответствует нравственным нормам и идеалам, освященным кровью павших.

Придорожная братская могила со скромным обелиском, у которого не переводятся живые цветы, трогает и навевает дум нередко больше, чем величественный мемориал. Беднар не намеревался воздвигнуть «словесный монумент» Восстанию. Оно для писателя и его героев — не канонизированная застывшая легенда, а действительно живая часть национальной истории, куда уходит корнями современность.

Именно тогда происходил грандиозный сдвиг в общественном сознании словацкого народа, который обусловил не только избавление страны от фашизма, но и радикальные социальные перемены. Как всякий исторический процесс такого масштаба, сдвиг этот совершался далеко не просто и не гладко — он потребовал и огромных жертв, и ломки отдельных характеров. Только для коммунистов были с самого начала ясны конечные цели Восстания, а для многих других за рамками основной и требующей лишь однозначного решения проблемы — «за» или «против» фашизма — существовало еще немало запутанных вопросов, и ответы на них приходили не сразу, а по мере гражданского прозрения людей.

Беднар не хотел ограничиваться показом героев безукоризненных, без страха и упрека — и контрастно противостоящих им врагов, предателей: он стремился выявить неодномерность и тех и других. Его привлекла возможность изобразить драматичность судьбы тех, кто не сумел или не успел соразмерить свой шаг с поступью истории; заинтересовали натуры мятущиеся, «случайно» вовлеченные в могучий водоворот Восстания, а также не выдержавшие испытания войной, оккупацией. Писателю удалось тонко передать душевное состояние персонажей, оказавшихся в критической ситуации.

Перенесение основных конфликтов в сферу моральную, психологическую, начатое им освоение средствами искусства нравственных уроков Восстания и выяснение их значения для современности — несомненная заслуга Альфонза Беднара в развитии «повстанческой» темы в литературе Словакии. Его книги — «Стеклянная гора» и «Часы и минуты» — прокладывали путь для появления таких значительных произведений на эту тему, как трилогия «Поколение» В. Минача, «Мертвые не поют» Р. Яшика, и в немалой степени предопределили направление дальнейших исканий словацких прозаиков, для которых и сейчас по-прежнему притягательным остается неостывающий материал Восстания.

Другой, тоже не стареющей — еще со времен классиков XIX века, — является для словацкой прозы крестьянская тема. И в ее русле Альфонз Беднар сумел сказать новое слово. Большой творческой удачей писателя стал объемистый роман «Громовой зуб» (1964), отмеченный Государственной премией ЧССР им. К. Готвальда. Он задуман как первый том дилогии «Поля» (над вторым томом, которому дано название «Дырявый дукат», автор еще продолжает работу).

«Громовой зуб» — своеобразная «сага» рода Ситаров, превратившаяся в эпическое полотно о жизни словацкой деревни в первую четверть XX столетия, о происходивших там социальных и нравственных переменах. Действие первой главы, которая служит как бы прологом к роману, относится к 1913 году, затем повествование переносится на десять лет вперед. Писатель мастерски сумел показать, как неотвратимый плуг времени перепахивает глубинные пласты психики «к земле приписанных» людей.

Сквозным мотивом проходит через всю книгу, вырастая до символа, «громовой зуб» — заостренный камень, на который натолкнулся однажды на пашне лемех Яна Ситара. Старик считает, что такой «зуб» входит в землю в том месте, где ударит в нее молния, и свято верит в магическую силу найденного им «небесного» камня: в то, что он предсказывает бурю, отгоняет болезни, всякие напасти и вообще приносит в дом счастье. Стремясь утвердить в человеке прометеевское начало борьбы со злом и враждебными силами природы, Беднар отчасти мифологизирует свой сугубо реалистический роман, прибегая тем самым к приему, широко распространенному в мировой литературе.

В последнее время все чаще приходится сталкиваться с целесообразным использованием писателями-реалистами приемов, распространенных в литературе, весьма далекой от реализма. И, как подчеркнул Чингиз Айтматов, это отнюдь не затемняет «социально-нравственного реалистического содержания, воплощаемого нередко в «необычной» форме — гротеска, притчи, мифа». Прозаики социалистических стран не остались равнодушны к художественным открытиям литературы XX столетия, которую они, в свою очередь, существенно обогатили собственным творчеством. Для них, однако, важна не самодовлеющая «современность» формы, а современность мышления.

Альфонз Беднар сумел синтезировать в своем творчестве традиции, берущие начало не только в словацкой, но и в зарубежной литературе. По образованию он филолог, много времени отдал переводу произведений иностранных — преимущественно английских и американских прозаиков. Еще Вольтер говорил: «Кто хочет переводить, тому надлежит выбрать автора, как выбирают друга, чтобы его вкус соответствовал вашему». Словацкий писатель выбрал себе в «друзья» Д. Дефо и Ч. Диккенса, Б. Шоу и Д. Голсуорси, А. Конан Дойля и М. Твена, Д. Лондона и Э. Хемингуэя.