Долина в огне - [7]

Шрифт
Интервал

— Мне уже рассказывали о тебе, — продолжал молодой священник с легкой улыбкой. — Миссис Ромьер и отец Дар. Я — отец Брамбо.

Бенедикт кивнул.

— А где же отец Дар?

— Я как раз пришел... — начал Бенедикт, но голос отказывался ему повиноваться. Он молча показал на церковь.

— Там сейчас исповедуются, отец мой, — пояснила миссис Ромьер, обеими руками откидывая волосы, из-под которых вдруг выглянуло ее красное, обветренное лицо.

— Еще не скоро кончится?..

Бенедикт почувствовал, что вот-вот заплачет. У него кружилась голова, звенело в ушах. Он покачнулся.

В глазах молодого священника мелькнуло удивление, он протянул руку, но Бенедикт овладел собой и усмехнулся. Кровь стучала у него в висках, словно барабанная дробь.

— Тебе дурно? — с тревогой спросил отец Брамбо.

Бенедикт упрямо покачал головой.

— Я весь день постился, — прошептал он.

Отец Брамбо изумленно посмотрел на него.

— Но почему?

Бенедикт отвел глаза. На его лице появилось горделивое выражение.

— Перед причастием, — тихо сказал он. — Я всегда пощусь в ночь с пятницы на субботу.

Миссис Ромьер фыркнула.

— Не верьте ему, — сказала она, — скорей всего дома есть нечего. Работы мало, вот что, отец мой. Мало работы. По правде говоря, они все сейчас постятся.

Молодой священник с удивлением переводил взгляд с одного на другую...

«Я постараюсь никогда ничем его не огорчать», — подумал Бенедикт. Казалось, бог услышал его самые сокровенные молитвы и исполнил их! Мальчику припомнился отец Дар, который храпел сейчас в исповедальне. Наверно, сполз с кресла, как бесформенный куль. Нет, нет, Бенедикт никогда не расскажет об этом тому, кто сейчас стоял перед ним — такой чистый, возвышенный, с такими мягкими, нежными руками, что почти не чувствуешь их прикосновения. Он решил, что отныне на него возложен долг заботиться о молодом священнике, ограждать его от всего неприятного, — ведь один лишь он, Бенедикт, понимает, каким бесценным даром провидения является его приезд.

Миссис Ромьер протянула мальчику кусок хлеба с маслом, но он смущенно покачал головой.

— Бери, бери! — настаивала она. Она ткнула пальцем в масло и неожиданно мазнула ему по губам. — Ешь! — сказала она.

Бенедикт сердито покосился на нее. Она всунула хлеб ему в руку, но он не шевельнулся, рука повисла, как плеть.

— Отец Дар еще долго будет занят, — сказал он.

— Так много народу?

Он молча кивнул.

— Что же мне делать? — беспомощно спросил молодой священник.

— Я отнесу ваши вещи в комнату, — сказала миссис Ромьер, завладевая его чемоданом. — А Бенедикт покажет вам наш приход, — добавила она. — Он проводит вас! — Она кивнула в сторону Бенедикта, и волосы снова упали ей на глаза.

Бенедикт повернулся к отцу Брамбо. Молодой священник стоял в нерешительности, затем пожал плечами.

— Вероятно, он вернется не раньше...

— Не раньше, чем через час, — подсказал Бенедикт.

— Тогда идем.

Священник обернулся к миссис Ромьер и протянул руку, будто хотел поправить ей прическу.

— Будьте добры... — он не закончил. Миссис Ромьер уже исчезла из кухни. Отец Брамбо покраснел. — Она... — начал он.

— Отец Дар доволен ею, — отозвался Бенедикт.

Молодой священник посмотрел на него.

— Ведь она много работает, — добавил Бенедикт. — И очень заботится о нем.

Они спустились во двор. Под крыльцом вдруг раздался писк, и оттуда выскочили три крошечных котенка.

— Ах, я и забыл про них! — воскликнул Бенедикт.

— Что? — удивленно спросил священник.

— Отец Дар велел мне утопить их, — ответил Бенедикт.

Через калитку, на которой для тяжести были прибиты три старые подковы, они вышли в немощеный переулок. Посреди него тянулась канава с нечистотами; возле нее играл маленький мальчик. Бенедикт не обратил на него внимания, но отец Брамбо сказал:

— Прикажи ему вылезти оттуда!

— Руди! — позвал Бенедикт. Малыш в одной рубашонке, из-под которой виднелись его грязные босые ножки с пухлыми коленками, поднял круглую рожицу. Бенедикт протянул ему хлеб с маслом. — Беги домой, — сказал он.

Мальчонка бросил, палку, с которой играл, и, набив рот хлебом, засеменил по переулку.

— Пойдемте на Медовый холм, — предложил Бенедикт.

Они направились к лестнице.

— Это правда? — спросил отец Брамбо.

— Что, отец мой?

— То, о чем говорила экономка?

Бенедикт вспыхнул.

— Я не помню, про что она говорила, отец мой.

— Да про то, что ты постишься.

— Нет, неправда. Еды у нас дома хватает, — угрюмо ответил Бенедикт. — А я всегда пощусь по субботам до воскресного причастия.

— Почему?

«Потому, что я святой», — хотелось ответить Бенедикту. Но вместо этого он сказал:

— Я хочу, чтобы мое покаяние было искренним и правдивым.

Священник недоверчиво посмотрел на него.

— Это весьма необычно, — сказал он наконец.

Они дошли до лестницы и начали подниматься. Бенедикт машинально считал про себя ступеньки. На полпути он остановился и посмотрел через перила, не валяется ли там Донкас, но того уже не было. Наверху он осторожно взял отца Брамбо за локоть и повернул лицом к долине.

— Отсюда все видно, — сказал он.

Молодой священник немного запыхался. Болезненно улыбаясь, он прижал руку к сердцу и долго смотрел вниз на расстилавшуюся перед ним долину.


Рекомендуем почитать
На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.