Долина Сеннаара - [24]
— Но ведь я не хотел, чтоб все так получилось!
Нимрод подошел к самому краю парапета.
— Иди сюда! Я тебе кое-что покажу, — прокричал он как будто издалека.
Дауд направился в сторону Нимрода. По мере того как Дауд приближался к краю террасы, ветер усиливался, и в ушах немного гудело. Дауд замедлил шаг.
— Иди-иди, не бойся, не каждому на этой земле выпадает шанс взглянуть на Вавилонию оттуда, откуда на него смотрят боги! — кричал Нимрод стоя на самом краю. Его волосы и плащ трепало на ветру как паруса во время шторма.
Дауд сделал еще несколько шагов вперед. За краем парапета начал раскрываться бескрайний горизонт. Еще пара шагов, и Дауд почувствовал, что выше него находится только солнце. Это удивительное чувство манило его подойти еще ближе к краю, откуда весь мир открывался перед ним, словно лежал у него на ладони. Казалось, можно поднести ладонь чуть поближе и разглядеть на ней крохотные городки, расположенные в окрестностях Вавилона, тоненькое, словно вышитое шелковой нитью, русло реки и лес, казавшийся отсюда моховым ковром.
— Видишь все это там внизу? — прокричал ему Нимрод. Его слова сносило ветром, и Дауд, поборов в себе страх, подошел поближе. — Смотри-смотри, Дауд, только отсюда видно какой должна быть наша земля. Спустившись вниз, ты вряд ли когда-нибудь ещё увидишь её такой, как сейчас. Боюсь, что всё это может погрязнуть в дыму и крови. И знаешь почему?
— Почему?
— Сабаты оказались правы, Башня действительно стала нашим проклятием. Она породила в людях необузданное чувство собственника. С тех пор, как люди начали получать оплату за свой труд, они познали два простых слова — «это мое», и теперь каждый знает, чего он стоит. В этом заключается главное проклятие Башни. Люди просто перестали понимать друг друга. Им мешает их собственное «я». Они на всё стали смотреть сквозь призму под названием «мое». Да-да, не удивляйся, теперь каждый знает, что такое мои деньги, мой дом, мои силы, моё время, моё здоровье. Страх потерять свое застилает людям глаза, и они не видят и не слышат друг друга. Они стали воспринимать друг друга не как одно целое, а как угрозу, которая постоянно пытается отнять, или хотя бы потеснить нечто «мое».
— Неужели этого никому не видно?
— А тебе? Тебе это видно было, когда ты сердился на Майю за то, что она хотела показать тебе новую статую Мусы? Да, не удивляйся, все события прошедших дней были восстановлены следователем с точностью до каждого слова. Ведь ты просто заботился о том, чтоб оградить от неё своё «я». Чтобы она не дай бог, не оторвала у тебя кусок «твоего времени», которого тебе так не хватало. Впрочем, как видно, у Господа были свои планы на этот счет, и толку от всей этой заботы оказалось немного.
— Я думал, она не поймет.
— Нет, Дауд, люди не настолько глупы, чтобы не понимать очевидного. Ты просто хотел показать, что именно «ты» владеешь ситуацией, добавляя очередной кирпич в башню, которую начал создавать вокруг себя, позабыв при этом о Боге. Боюсь, что со временем забота о своем «я» будет как чума, все дальше и дальше распространяться по всему миру. Ты вроде тихо все делал, мирно, и закона нигде не нарушил, и людям даже помочь хотел, чуть ли не святой получаешься. Да только не получаешься. Вон сколько дел натворил. А беда здесь в том, что ты просто не видел никого кроме себя. Боялся за шкуру свою, за гордость свою, за репутацию. Люди стали ставить себя выше Бога. Они забыли, что все на этом свете принадлежит только ему. Бог дает нам силы, здоровье, каждому отводит время на этой земле. Все это нам дает он, но он же, может и забрать все в любую минуту. Твоего в этом мире ничего нет, как, впрочем, и моего. Пока ты не поймешь этого, вряд ли ты сможешь говорить с окружающими на одном языке. Это говорю тебе я, Нимрод-зверолов, у ног которого, лежал весь этот мир, простирающийся перед тобой, насколько хватает взгляда. Приложив столько сил и средств для защиты Башни и Вавилона от внешних врагов, я не смог, однако, разглядеть истинную угрозу, которая только возрастала при каждой новой попытке уберечь город от неприятеля. Страх — это коварное чувство, которое сыграло с нами плохую шутку. Мы поплатились за свои страхи остаться ни с чем, друг мой, и я опасаюсь, что человечество еще долго будет расплачиваться за это.
— Что же теперь будет с городом?
Нимрод грустно усмехнулся.
— Город, Дауд? Ты все еще думаешь о городе? Был город, и нет его.
— Но ведь все пройдет, и спустя время можно будет заново отстроить городские стены.
— Стены… Стены надо не строить, Дауд, стены надо ломать. Главные стены выросли не вокруг Вавилона, а вокруг каждого из жителей города. И эти стены намного крепче любых, которые еще только предстоит построить человечеству.
— Что же мне теперь делать?
— У тебя еще есть время, уходи из города, потому что ни сегодня, так завтра, из башни в поисках еды и питья выйдут сотни тысяч взбунтовавшихся наемников, среди которых тысячи полудиких суинов, ботруков, кхесаров, кобамцев и еще с полсотни различных народностей. В городе начнется настоящий разгром.
— Куда же мне идти?
— Ты много путешествовал Дауд, знаешь немало разных дорог и городов. Судьба недаром привела сюда именно тебя. Иди и помогай людям избавляться от их собственных стен, которые они возводят вокруг себя. И не забывай о том, что не будь ты таким, какой есть, стоял бы ты сейчас рядом с Липу, и неизвестно, вышел бы из Башни или нет. — Нимрод отвернулся и бросил через плечо, — А теперь иди.
Иногда весь окружающий мир становится настолько чужим, далеким и абсурдным, что его, до сих пор понятная и устойчивая картина, начинает рушиться буквально на глазах. Наступает момент, когда человек оставшись наедине с самим собой, начинает задавать себе вопросы, и пытается найти на них ответы. Когда его единственными спутниками остаются вера, надежда и любовь.
Подходя к зеркалу, мы каждый день видим в нём своё отражение. К сожалению, а может, кто знает, наоборот к счастью, главный герой рассказа — Ву лишен такой возможности. С возрастом, в суете сует, мы перестаем задавать себе многие вопросы, принятые на веру ещё в детстве, — кто мы на самом деле?
«Топь» — небольшой рассказ, основанный на вымышленных, но, тем не менее продолжающих происходить по сегодняшний день событиях невыдуманных персонажей, лучшей аннотацией к которому может послужить фраза одного из героев рассказа: «Папа говорит, главное, чтоб сила духа была…».
«Чем ближе я подхожу к свету, тем огромнее вырастают тени у меня за спиной, и однажды весь мир позади неизбежно погрузиться во мрак, впрочем, впереди виднеется не менее пессимистичная перспектива ослеплённого блуждания по извилистым жизненным тропкам».
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.