Долгая навигация - [23]
Подобного фокуса можно было ждать от любого из них. Рыкливые, готовые вспыхнуть в любой момент, за словом в карман они не лезли и, сдерживаемые здесь дисциплиной, в прежнее время, судя по всему, на руку были скоры.
Это были, конечно, ребята не бархат — но что с тем бархатом делать?
В эту минуту, как перед рывком на вражий берег, им было ровным счетом на все наплевать.
Они шли за победой.
— …Отдать буксиры! — крикнул в рупор Милашкин.
Шлюпки сбились в кучу, ощетиниваясь веслами, на всех устанавливали в носу гоночные номера и в корме флагштоки. Яркие флаги с красным на белом фоне захлопали и забились. Шлюпки переваливались, задирали то нос, то корму, волна на открытом месте была в два-три балла.
— Весла, — сказал боцман, и вышли на старт.
В запястьях противно прыгал пульс.
Разделись до пояса и вмиг озябли под ветром.
На горизонте плавали в солнечном пятне несерьезно мелкие силуэты кораблей. По самой высокой мачте угадывался флагман. Под его форштевнем — финиш. Проклятая, черт бы ее побрал, нестойкость мира за минуту до старта.
— Покурить бы, — сказал Леха.
— Холодно, — сказал Шурка.
— Весло — согреет, — сказал Карл.
— …Табань! — закричал раздраженно боцман. Начиналась нервная игра на воображаемой линии старта, и, когда все лезли вперед, норовя нажечь соперников хоть на пядь, Раевский пятился, пятился — и подгребал вперед, угадывая, чтобы в момент выстрела шлюпка была на малейшем ходу.
— Весла! — в рупор сказал Милашкин и поднял руку с ракетницей.
— Весла!.. — закричали два десятка голосов.
— Весла, — невыносимо спокойно и тихо скомандовал боцман…
И все.
Ушли озноб и пульс.
Пропал мир.
Осталось очень мало. Лопасть, и лопасть соседа по борту. Руки на вальке, и руки соседа по банке. Лицо боцмана. Козырек и белый чехол фуражки. Приспущенный галстук.
Все.
Босые ноги в ремнях упора. Гвоздь лег криво, и шляпка торчит.
После расскажут: ракета была зеленой.
Весла — дивно хороши.
Боцман привстал и замахнулся.
Выстрел.
— На́ воду!!
Стоячая шлюпка тяжела, как локомотив.
Хоп! — вцепились. Мертво.
Ну!
Потянули — коротко — с-сорвали…
С места.
Хоп!
Весло — рычаг второго рода.
Впившись лопастью в тяжесть воды, вы-тя-ги-ваешь на себя эту дуру… хоп!
Вода черна, как боцман.
Перекошен, пятерня кривая в небе.
— Ти-инуть! И два — хоп! Ну три!.. И — пашо-ол!!
Кулак несется в полукруг.
— Па-шел! Ходом!! Па-ашли, милые! Па-шли, ласковые! А ну! Ходом! Ходом! Мать!! И хоп!..
Оп! — вцепились весла в воду.
И так!
Спин-ной, от-тянуть, под-дохнуть… раз!..
Бурун. Под форштевнем.
Бурун под кормой.
Пот.
Сдохнуть!
Боцман:
— И-р-раз!
Волна.
Не промахнись с волной.
Гребень отхватишь — руки изорвешь…
— Дер-ржись за воду!
Весла, умницы, держат…
Оп!
Катер отнесся метров на сто.
Волна лупит в днище.
Шлюпка — враскачку.
Вырываемся, нет? — не взглянуть.
— Вырываемся, — шепчет Иван.
Лешка:
— Сеня!..
Боцман:
— Вместе!!
Вместе, так твою, в единый дых.
Вместе, так твою…
Где Громов?
Громов где?!.
— Дави! — кричал надсадно Громов.
— Делай их! — крыл боцман. — Делай!..
Шурка увидел.
Слева, в шести метрах, уродовались мальчики Громова.
Вытягивал и выбрасывал весло Женька. Набычивался Кожух. Впечатался косо по ветру флаг.
Люди надрывались и хрипели, кипела под яростным криком вода, но шлюпки стояли одна подле другой, и это было страшнее всего.
Одна подле другой.
Громовская — на метр сзади.
Синь и зелень.
Розовые весла.
Солнце!
Холод от воды.
Пот, удушье, и — ни сантиметра не вырвать.
Капли пота отлетали на валек.
Простукивали уключины.
— Реб-бята! — молил боцман.
Молил боцман:
— Бри-га-да смотрит!..
Нет. Некогда было вспомнить, что там, где солнце и мачты, не дышит бригада: в крестах дальномеров — две шлюпки.
— …Дави их, молодцы! — рвал галстук Громов. — Дави, молодчики! Топи их, как котят! Топи!.. Они ж не тянут! Гонка наша! Как ко-тят!..
Раевский стоял, он не имел дурной привычки раскачиваться и выть.
Раевский стоял и засаживал кулаком сваи:
— Ход-дом! Ход-дом! Ход-дом! Ну!..
Руки щепоткой сцепил:
— Ну нашли еще пороху! ещ-ще чуток! Нашли!
Пороху.
Щепотку пороху.
Сожгли уже в бешеной гребле — и нервы, и мясо, и кости.
Пороху!
Расчетливо вонзить весло в волну, швырнуть тяжелые плечи назад, вырывая на прямых руках, на жилах, рвущихся, всю шлюпку, — и, когда спины уже не хватит, рвануть руками, бицепсами…
Хоп! — ушли за транец шесть воронок… хоп!
С-сатана Раевский, и флаг — поперек!
…Раевский искал выход.
Флаг ложился поперек.
Волна и ветер шли в борт.
В левый борт.
Забрал у Громова волну и ветер!..
Под парусом — была б победа.
На веслах — нет.
Вот чем пахла в этот ветер первая вода.
…В такт гребкам поднималось и падало небо. Струнами ныли жилы. В кильватере встали мелкие шлюпки, далекими сороконожками семенили весла.
Громов, подняв руку, стлался в колени загребным, выбрасывая как знамя:
— Десять суток! Десять суток! Десять суток!
— Подавятся… — выскрипел Кроха.
— Н-но! — рыкнул боцман. — Воздух беречь!..
Можно рыскнуть влево, можно. С-под форштевня дать им ветерка.
Не дам!
Только с видом на транец.
— …Ма-а-альчики!!
Была у боцмана глотка. Теперь таких не делают.
Взвился голос — и рухнул на плечи.
Рухнул на плечи, смял, сожрал все вокруг…
— Мальчики! Родные мои! Пе-ре-прыг-нуть!.. Чуток! Уд-дарь их волной! Нашей волной! Но-о-о!.. Дунай! Дор-ронин! Кроха! Карлович! Сеня! Лен-ня!.. На вас
Настоящее издание возвращает читателю пропущенный шедевр русской прозы XX века. Написанный в 1970–1980-е, изданный в начале 1990-х, роман «Мальчик» остался почти незамеченным в потоке возвращенной литературы тех лет. Через без малого тридцать лет он сам становится возвращенной литературой, чтобы занять принадлежащее ему по праву место среди лучших романов, написанных по-русски в прошлом столетии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Альманах "Молодой Ленинград" - сборник прозы молодых ленинградских писателей. В произведениях, включенных в сборник отражен широкий диапазон нравственных, социальных и экономических проблем современной, на момент издания, жизни. В сборнике так же представлены произведения и более зрелых авторов, чьи произведения до этого момента по тем или иным причинам не печатались.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Секреты Балтийского подплава" - произведение необычного жанра. Автор, опираясь на устные предания ветеранов Балтики и на сведения, которые просочились в подцензурной советской литературе, приподнимает завесу "совершенной секретности" над некоторыми событиями Великой Отечественной войны на Балтийском море.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том вошли произведения, написанные в 1927–1936 гг.: «Живая вода», «Старый полоз», «Верховод», «Гриф и Граф», «Мелкий собственник», «Сливы, вишни, черешни» и др.Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
Поэт Константин Ваншенкин хорошо знаком читателю. Как прозаик Ваншенкин еще мало известен. «Большие пожары» — его первое крупное прозаическое произведение. В этой книге, как всегда, автор пишет о том, что ему близко и дорого, о тех, с кем он шагал в солдатской шинели по поенным дорогам. Герои книги — бывшие парашютисты-десантники, работающие в тайге на тушении лесных пожаров. И хотя люди эти очень разные и у каждого из них своя судьба, свои воспоминания, свои мечты, свой духовный мир, их объединяет чувство ответственности перед будущим, чувство гражданского и товарищеского долга.
Перед вами — первое собрание сочинений Андрея Платонова, в которое включены все известные на сегодняшний день произведения классика русской литературы XX века.В эту книгу вошла проза военных лет, в том числе рассказы «Афродита», «Возвращение», «Взыскание погибших», «Оборона Семидворья», «Одухотворенные люди».К сожалению, в файле отсутствует часть произведений.http://ruslit.traumlibrary.net.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л.
… Шофёр рассказывал всякие страшные истории, связанные с гололедицей, и обещал показать место, где утром того дня перевернулась в кювет полуторка. Но оказалось, что тормоза нашей «Победы» работают плохо, и притормозить у места утренней аварии шофёру не удалось.— Ничего, — успокоил он нас, со скоростью в шестьдесят километров выходя на очередной вираж. — Без тормозов в гололедицу даже лучше. Газком оно безопасней работать. От тормозов и все неприятности. Тормознёшь, занесёт и…— Высечь бы тебя, — мечтательно сказал мой попутчик…