Доктор рекомендует... - [5]
— Да? — Доктор вынул термометр из чашки, некоторое время озадаченно рассматривал его, словно в первый раз увидев, потом снова заулыбался и облегченно сунул в нагрудный карман халата. Пояснил успокаивающе: — Не имеет значения, он фрисский! Им можно размешивать плавящуюся сталь. Но все-таки вы так и не ответили — почему именно черный?
— НЕ ЗНАЮ… НИКОГДА НЕ ЗАДУМЫВАЛСЯ. — Две ярко синие точки в глубине черного провала под капюшоном мигнули как-то словно бы неуверенно. — И НИ У КОГО РАНЬШЕ НЕ ВОЗНИКАЛО ВОПРОСОВ. ВЫ ПЕРВЫЙ. ВПРОЧЕМ, ЧАЯ МНЕ РАНЬШЕ ТОЖЕ НЕ ПРЕДЛАГАЛИ. ДАЖЕ В ТОТ РАЗ, КОГДА МНЕ ПРИШЛОСЬ ИГРАТЬ РОЛЬ САНТА-ХРЯКУСА. МНЕ ТОГДА ОСТАВЛЯЛИ ПЕЧЕНЬЕ, ДА. НО ЧАЯ НЕ ПРЕДЛАГАЛИ.
Гость слегка шевельнулся, и Котька, давно уже оккупировавшая затянутые черным плащом колени, недовольно мявкнула и запустила сквозь ткань все двадцать своих остро заточенных и безотказных аргументов. Раздался противный скрип кости о кость. Гость осторожно почесал Котьку за ухом дистальными фалангами свободной руки. Противный звук прекратился, сменившись довольным урчанием: Котька сочла извинения достаточными. Но тут поднял голову Сеня, до этого обвисавший на костлявом плече живой горжеткой, но теперь возмутившийся подобным ущемлением собственных прав на ласку — и гостю таки пришлось отставить чашку. Скоро к негромкому Котькиному мурлыканью присоединились утробные кобайкерские взревывания Сени. Гость поднял капюшон.
— ХОРОШИЕ У ВАС КОТИКИ.
— О да, еще какие! — Доктор фыркнул, с удовольствием макая печенье в чай и быстро отправляя в рот размякшую часть. — Что эти, что двуногие. А у вас котики есть?
— ЕСТЬ. КАК ЖЕ БЕЗ КОТИКОВ?
— Вы правы! Абсолютно никак! — Вениамин с удовольствием сьел еще одно печенье и запил его хорошим глотком чая. Он уже подумывал, не стоит ли предложить гостю чего покрепче, когда тот снова спросил, при этом чуть склонив капюшон и словно бы исподлобья:
— ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ИСПУГАЛИСЬ? ОБЫЧНО ЛЮДИ МЕНЯ БОЯТСЯ.
— Не знаю. — Вениамин пожал плечами. Покосился на иллюминатор, за которым медленно и величаво проплывала мимо «Космического Мозгоеда» задняя гребная ласта огромной черепахи. Четырех слонов, стоящих на ее изрытом метеоритами панцире, с этого ракурса видно не было, да и плоский диск с краепадом в иллюминатор попросту не влезли, несмотря на довольно приличное расстояние. — Я как-то сразу понял, что вы не по работе зашли, а просто так. Я, как вашего А-Туинна в иллюминаторе увидал — так сразу и чайник поставил. Вдруг, думаю, кто зайдет? Просто так полюбопытствовать или там чайку попить. Ведь так и получилось, да?
— ДА.
— Подлить заварочки?
— СПАСИБО. НО МНЕ УЖЕ ПОРА.
Гость не без сожаления поднялся, аккуратно складывая обоих котов на кушетку.
— Заходите еще! И это… косу не забудьте! — Не без сожаления вздохнул Вениамин, мужественно не покосившись в сторону так и не открытого шкафчика с коньяком.
— ОБЯЗАТЕЛЬНО. СПАСИБО.
Доктор ошибался. Доктора часто ошибаются — иначе рядом с больницами не было бы столько кладбищ…
— ЛЮДИ ТАКИЕ СТРАННЫЕ, БИНКИ.
Глядя, как превращается в уже почти невидимую пылинку удаляющийся кораблик, Смерть достал из внутреннего кармана связку песочных часов-измерителей. Девять штук. Семь стандартных и два совсем крохотных, но зато с ушками. Доктор ошибался — кораблик должен был вынырнуть из червоточины чуть правее и не успеть увернуться от правой передней ласты А-Туинна. Собственно, он там и вынырнул. Случайность. Впрочем, и остальное — тоже случайность. Не более. Случайность и любопытство одной антропоморфной персонализации, позволившее ненадолго отсрочить неизбежное, выкроив из времени небольшой карман. В конце концов, стоит ли быть Смертью, если не можешь позволить себе небольшие жульничества с профессиональными атрибутами?..
Но теперь любопытство удовлетворено, чай выпит, печенье съедено, котики поглажены. Добавочное время давно кончилось, как и песок во всех девяти часах. Все должно вернуться на круги своя. Он сам — в первую очередь, его уже заждались на Диске. А тут… Даже самому не обязательно. Просто маленький взрыв. Никто ничего не успеет почувствовать. А у котов так и вообще девять жизней…
Смерть медлит. Смотрит. Человек бы давно потерял кораблик из вида, но он не человек, он видит. И знает, что взрыв увидит тоже. Вот сейчас… Лошадиный скелет под ним переступает с копыта на копыто, поводит белым черепом, скалится осуждающе.
Смерть быстро переворачивает часы — все девять — и воровато прячет их во внутренний карман плаща. Направляет Бинки к Краепаду. Больше не оборачивается.
В конце концов, стоит ли быть Смертью, если можешь позволить себе лишь небольшие жульничества?
Национальные традиции
— Н-да? И что же это такое? — Станислав подозрительно разглядывал вазочку с мелкими черно-коричневыми катышками и воспользоваться любезно прошамканным приглашением «Угоффяйфя, это фкуфно!» не спешил.
— Сало. — Вениамин торопливо дожевал бутерброд с чем-то буровато-желтым и мерзостным даже на вид, запив его большим глотком чая и блаженно улыбнулся.
— Тоже сало? — Можно было и не спрашивать, последняя остановка была на Новой Жмеринке и теперь основным продуктом местного экспорта на «Космическом Мозгоеде» была забита не только кладовка. Правда, там было все ж таки куда более привычное, белое, консервированное и соленое, с приятными глазу розовыми прожилками. — Но почему оно похоже на… так странно выглядит? Его уже кто-то… ел?
Разрешите представиться — Bond. Джеймс Bond! Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разрешите представиться — Бонд. Рита Бонд! Семейство констеблей Бонд вечно находит себе экстремальные приключения на разные части тел. А что может быть экстремальнее, чем на весь процессор сорванный военный DEX, привыкший играть в «тупую жестянку» и не ждущий ничего хорошего ни от людей, ни тем более от всяких там Bond’ов! Продолжение «Бондианы» и «Мозгоедов на Нереиде». Может читаться отдельно. Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
Вторжением с Марса и Великой Мировой войной закончилась Викторианская эпоха. Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, марсиане загнаны в резервации, наука сделала гигантский скачок вперед и никого не удивляют паромобили на улицах и аэробусы на атомном ходу в небе над лондонской Кровлей. не удивляет и падение ценности человеческой жизни. Новый мир, в котором приходится жить двум джентльменам ушедшей эпохи — Шерлоку Холмсу и д-ру Ватсону. Наступает новая эра — эра Мориарти.
«Иными словами, девушке нужна разгадка какой-то тайны — надеюсь, зловещей! — и только врожденная деликатность не позволила ей потревожить среди ночи покой столь пожилых джентльменов, каковыми мы с вами, Ватсон, без сомнения, кажемся этой юной особе».Первый рассказ межавторской серии «Эра Мориарти».
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.