Доктор Гоа - [126]
Я не могу, конечно, отказаться от чувств к ней, потому что это будет неправда, это будет преступление против любви и Бога. Но, во-первых, я всегда это буду помнить, это никуда не денется. А во-вторых, «единожды солгавший, кто тебе поверит?». И жить с ней я больше не смогу. Меня это разрушает. Я не жертва! Не смогу больше всего этого выносить, я ее просто грохну. Мы разводимся – это решено.
Кроме всего прочего, я не хочу повторять историю своих родителей. Папа очень хорошо зарабатывал, мама жила на широкую ногу. Папа постепенно обрастал рогами. Я не хочу повторять этот сценарий, поэтому никаких примирений не будет. По крайней мере, сейчас я так настроен.
И все-таки этот опыт дался не зря – я грандиозно прокачался (это термин из компьютерных игр, когда герой повышает свой уровень). Я говорю о невероятном изменении духовного уровня, расширении сознания, о принятии каких-то вещей, о существовании которых я раньше и не подозревал. Да, это негативный опыт, у меня даже появились седые волосы, но то новое качество жизни, сознания, восприятия, которое я тут приобрел за невероятно короткий срок, – при всем ужасе положения оно того стоит…
Когда Саша рассказывал мне все это, он плохо выглядел: худой, изможденный, глаза недоверчивые… И все-таки семейную жизнь удалось наладить. Через некоторое время супруги встретились в Непале и приняли решения, которые позволили им снова быть вместе. На весь следующий зимний сезон они опять уехали в Гоа. Но теперь им там хорошо. В письме к Саше я предположила, что вся эта история представляла собой нечто вроде кармической чистки – в Индии это обычное дело. И он согласился со мной.
Мика и Антон
Мика занималась вместе с нами йогой у Наты на крыше. Тоненькая, с длинными темными косами, экстравагантная, необычная. И полное имя у нее тоже очень необычное – Лимира. Однажды после занятия к Мике на крышу зашел молодой мужчина в мотоциклетном прикиде, с рюкзаком. Они некоторое время поговорили, держась за руки и глядя друг другу в глаза, как влюбленные. Как же я удивилась, когда узнала, что это муж Мики, Антон, что они уже много лет вместе и у них двое детей!
Кстати, дети в Гоа не плачут, не капризничают и не дерутся между собой. То есть, возможно, они иногда так и поступают, но этого не видно и не слышно, не то что в России: на каждом шагу. Мне стало интересно – почему?
Мика. Мне 31 год, а мужу 37. Я – дизайнер одежды. Первый раз в Гоа попала в 2005 году. Мы с моим будущим мужем прилетели в Бомбей, потом на слипербасе[48] доехали до Гоа. Конечно, я была шокирована уровнем жизни, беднотой, грязью. Мы слышали, что в Гоа хорошо, что это – рай, но больше ничего не знали об этом месте. С нами в самолете летел Джанки, итальянец, у которого был весь паспорт в индийских визах, и он нам сказал одно слово: «Arambol». Туда и поехали. Первое, что я увидела в Арамболе, – там была такая (и до сих пор, кстати, существует) столовка, где сидели одни хипаны, уже достаточно старые, все дредастые, татуированные. Сейчас, конечно, этих чудо-людей здесь уже нет. Арамболь очень сильно изменился.
Месяц мы тут прожили, в Хампи еще ездили, в Гокарну. Поняли, что хотим рожать нашего первого ребенка именно здесь. Я забеременела, и как-то так получилось (возможно, это дети сами так решили), что все девушки из нашей тусовки тоже оказались беременными. 19 человек, и все хотели рожать здесь! Мы сняли дом у моря, и все вместе начали жить такой большой коммуной.
Наш старший сын Мируха (Мирослав) родился в 2009-м. Рожала я у немки, Карины, в Асагао: естественные роды, мягкие, в воду. 36 часов я промучилась, а потом мы все-таки поехали в больницу, и было «кесарево». Два года потом я много чего в себе прорабатывала: начала сыроедить, много заниматься. И в общем-то второго своего ребенка родила сама в ванну, но уже в России – так почувствовала. Его зовут Лука (с ударением на первом слоге), он родился в 2011-м. Домашние роды – это же так здорово! И дети реально рождаются совсем другие.
– Вот ваши сыновья – какие они?
Мика. Добрые оба, они не вредничают, не делают подлостей, как некоторые другие дети. Мне вообще страшно бывает в Москве на детских площадках…
Антон. Там страшно не от детей, а больше от родителей.
Мика. Да, там детей калечат страшным образом, родители их изначально уже встраивают в какую-то матрицу, навязывают им страхи, которые им самим тоже родители когда-то навязали.
Антон. Самое страшное – что их растят взрослые, которые сами живут в состоянии абсолютной неосознанности… Взрослые, которые не сумели переосознать свой мир и определить, что из этого ценно, а что нет, что из этого правда, а что нет, что из этого не навязано им извне, а переосмыслено ими самими и выкристаллизовано внутри, как истина для самого себя… Они живут по накатанному пути, который им дан: работа, условные ценности, стремления… У них все: можно-нельзя, плохо-хорошо – навязано извне: социумом, культурой, средой, в которой они выросли. Мне их очень жаль. Нельзя сказать, что они виноваты в этом. У них просто не было возможности, не было примеров перед глазами, не было такой традиции изначально, чтобы мог возникнуть шанс на осмысление. И очень жалко детей. Дети, которые приходят сейчас, у них есть все эти возможности, у них гораздо шире информационное поле, нежели 20 лет назад. Но с самого раннего детства, когда еще все открыто, все очень тонко, очень восприимчиво, – родители уже в этот момент начинают их прессовать со страшной силой: «можно – нельзя», «могу – не могу», «так или этак». Это жесткое подавление, причем практически никто не осознает этого. Детей очень жалко в городах, особенно в Москве.
Книга открывает для читателей мир истории, архитектуры и культуры античных греко-римских городов, расположенных в западной части современной Турции. Вместе с автором вы побываете в античных городах, оказавших очень сильное влияние на развитие европейской цивилизации, таких как Милет, Эфес, Пергам, Сарды, Приена, Афродисиас и др. Детальное, яркое описание позволит читателю ощутить себя современником исторических личностей, тесно связанных с этим регионом — Фалеса, Фемистокла, Аристотеля, Гераклита, Александра Македонского, Марка Антония, римских императоров Адриана, Траяна, Марка Аврелия, первых апостолов, пройтись по тем же улицам, по которым ходили они, увидеть места, описанные в самых известных древнегреческих мифах и трудах античных историков и писателей.
В книге описывается путешествие, совершенное супругами Шрейдер на автомобиле-амфибии вдоль Американского континента от Аляски до Огненной Земли. Раздел «Карта путешествия» добавлен нами. В него перенесена карта, размещенная в печатном издании в конце книги. Для лучшей читаемости на портативных устройствах карта разбита на отдельные фрагменты — V_E.
Аннотация издательства: «Автор этой книги — ученый-полярник, участник дрейфа нескольких станций «Северный полюс». Наряду с ярким описанием повседневной, полной опасностей жизни и работы советских ученых на дрейфующих льдинах и ледяных островах он рассказывает об успехах изучения Арктики за последние 25 лет, о том, как изменились условия исследований, их техника и методика, что дали эти исследования для науки и народного хозяйства. Книга эта будет интересна самым широким кругам читателей». В некоторые рисунки внесены изменения с целью лучшей читаемости на портативных устройствах.
Заметки о путешествии по водному маршруту из Кронштадта в Пермь. Журналист Б. Базунов и инженер В. Гантман совершили его за 45 дней на катере «Горизонт» через Ладожское озеро, систему шлюзов Волго-Балта, Рыбинское водохранилище, по рекам Волге и Оке.
В этой книге впервые на русском языке публикуются путевые записки трех английских путешественников XIX в. Выдающийся математик и физик Уильям Споттисвуд (1825–1883) в 1856 г. приобрел в Казани диковинное для англичанина транспортное средство – тарантас и проехал на нем по Европейской России от Москвы до Астрахани, побывал в городах и селах, заглянул в буддийский монастырь. Несмотря на то что незадолго до этого закончилась Крымская война, в которой родина путешественника противостояла нашей стране, англичанина принимали с исключительным радушием и во всем ему помогали. Известный эколог Джон Кромби Браун (1808–1895) несколько лет провел в России.
Автор этой книги врач-биолог посетил.) Мексику по заданию Министерства здравоохранения СССР и Всемирной организации здравоохранения для оказания консультативной помощи мексиканским врачам в их борьбе с малярией. Он побывал в отдаленных уголках страны, и это позволило ему близко познакомиться с бытом местных жителей-индейцев. Описание природы, в частности таких экзотических ландшафтов, как заросли кактусов и агав, различных вредных животных — змей, ядозуба, вампира, придает книге большую познавательную ценность.
Леонск – город на Волге, неподалеку от Астрахани. Он возник в XVIII веке, туда приехали немцы, а потом итальянцы из Венеции, аристократы с большими семействами. Венецианцы привезли с собой особых зверьков, которые стали символом города – и его внутренней свободы. Леончанам удавалось отстаивать свои вольные принципы даже при советской власти. Но в наше время, когда вертикаль власти требует подчинения и проникает повсюду, шансов выстоять у леончан стало куда меньше. Повествование ведется от лица старого немца, который прожил в Леонске последние двадцать лет.
«Миграции» — шестая книга известного прозаика и эссеиста Игоря Клеха (первая вышла в издательстве «Новое литературное обозрение» десять лет назад). В нее вошли путевые очерки, эссе и документальная проза, публиковавшиеся в географической («Гео», «Вокруг света»), толстожурнальной («Новый мир», «Октябрь») и массовой периодике на протяжении последних пятнадцати лет. Идейное содержание книги «Миграции»: метафизика оседлости и странствий; отталкивание и взаимопритяжение большого мира и маленьких мирков; города как одушевленные организмы с неким подобием психики; человеческая жизнь и отчет о ней как приключение.Тематика: географическая, землепроходческая и, в духе времени, туристическая.
Эта книга – социальный травелог, то есть попытка описать и объяснить то, что русскому путешественнику кажется непривычным, странным. Почему во Владивостоке не ценят советскую историю? Почему в Лондоне (да, в Лондоне, а не в Амстердаме!) на улицах еще недавно легально продавали наркотики? Почему в Мадриде и Петербурге есть круглосуточная movida, толпа и гульба, а в Москве – нет? Отчего бургомистр Дюссельдорфа не может жить в собственной резиденции? Почему в Таиланде трансвеститы – лучшие друзья детей? Чем, кроме разведения павлинов, занимается российский посол на Украине? И так – о 20 странах и 20 городах в описаниях журналиста, которого в России часто называют «скандальным», хотя скандальность Дмитрия Губина, по его словам, сводится к тому, что он «упорядочивает хаос до уровня смыслов, несмотря на то, что смыслы часто изобличают наготу королей».
Сборник путевой прозы мастера нон-фикшн Александра Гениса («Довлатов и окрестности», «Шесть пальцев», «Колобок» и др.) поделил мир, как в старину, на Старый и Новый Свет. Описывая каждую половину, автор использует все жанры, кроме банальных: лирическую исповедь, философскую открытку, культурологическое расследование или смешную сценку. При всем разнообразии тем неизменной остается стратегия: превратить заурядное в экзотическое, впечатление — в переживание. «Путешествие — чувственное наслаждение, которое, в отличие от секса, поддается описанию», — утверждает А.