Доказательство умысла (в сокращении) - [22]

— Обычно он сидит в парке, кормит летучих крыс. — И мужчина захлопнул дверь.

Мы дошли до маленького парка, в который упиралась эта улица, и увидели там сидевшего на скамье старика с зажатой в зубах трубкой. Голову старика украшала твидовая шапочка, он читал отпечатанную на розоватой бумаге газету — «Файнэншл таймс».

— Иен Мак-Дейрмид? — спросил я.

Старик оторвался от чтения, некоторое время разглядывал меня, потом очень аккуратно сложил газету и положил ее рядом с собой на скамью. Глаза у него были ярко-синие и очень живые.

— А, мистер Слоун, — произнес он с легким шотландским акцентом. — Мне приходило в голову, что вы, возможно, разыщете меня. А кто эта прелестная юная леди?

Лицо Иена Мак-Дейрмида покрывали глубокие морщины человека, прожившего никак не меньше восьмидесяти лет.

— Моя дочь, Лайза, — ответил я.

Старик похлопал ладонью по скамейке, и Лайза присела с ним рядом.

— Вы хотите узнать что-нибудь о Диане, — сказал он.

— С вами очень легко иметь дело, — ответил я.

— Со временем люди, я полагаю, меняются, — отозвался старик. — Но я не представляю себе, как мог Майлз Дэйн совершить такое ужасное преступление. Он всегда казался мне молодым человеком совсем иного толка.

— Дело у нас щекотливое, — сказал я. — Мы подозреваем, что наш клиент что-то недоговаривает. Возможно, он пытается защитить какого-то человека, связанного с его давним прошлым. Вы не представляете себе, кто это может быть?

Старик пососал пустую трубку.

— Нет, сэр, не представляю.

— Мы разговаривали вчера с Роджером ван Бларикумом. Он, похоже, считает, что вы можете что-то знать.

— Вот как? — Старик слегка приподнял одну бровь. — Меня удивляет, что он вообще согласился беседовать с вами.

— Ну, чересчур общительным я бы его не назвал, однако он упомянул ваше имя. Он сказал, что Майлз убил Диану ради денег. И добавил: «Но вот их-то он никогда и не получит». Вы можете пролить свет на его слова?

Мак-Дейрмид негромко хмыкнул, потом неторопливо набил трубку табаком из мягкого кожаного кисета.

— Давайте сразу договоримся, — наконец начал он.

— Да?

— Во-первых, давать показания я не буду. Я не в вашей юрисдикции, так что, если вы вызовете меня повесткой, а я ее проигнорирую, сделать мне вы все равно ничего не сможете. Во-вторых, я предпочел бы, чтобы мое имя не называлось другим свидетелям, даже если такая необходимость возникнет.

Я ненадолго задумался, потом сказал:

— Требования вполне справедливые.

Старик пососал еще не разожженную трубку.

— Обвинение, насколько я понимаю, основывается на том, что Майлзу требовались деньги, так?

— До начала процесса мы этого точно не узнаем, однако я полагаю, что так.

— Тогда позвольте рассказать вам одну историю. — В глазах у старика появилось задумчивое выражение. — Диана ван Бларикум познакомилась с Майлзом Дэйном в 1968 году. Он тогда был уборщиком в ресторане.

Эти слова Мак-Дейрмид произнес тоном слегка ироничным.

— На взгляд матери Дианы — и Роджера тоже, а он за несколько лет до того стал, после смерти отца, главой семьи, — Майлз был из числа людей, о которых говорят, что они «никто и звать их никак». И тем не менее Диана им увлеклась.

Девушкой она была наивной. Их встречи украдкой, цветы и конфеты, которые дарил ей Майлз, дешевые кабаки в Виллидж, по которым он, разумеется, водил ее, — все это казалось ей страшно интересным. Их отношения зашли далеко.

— О чем вы? — спросила Лайза.

Старик усмехнулся:

— О том, что она забеременела, разумеется.

Лайза, приподняв бровь, слегка отклонилась на спинку скамьи.

— Майлзу хватило ума, чтобы понять: Диана из тех девушек, для которых аборт попросту немыслим. По мнению семьи, расчет Майлза состоял в том, что, когда она забеременеет, ей придется выйти за него замуж, и тогда он сможет подобраться к ее деньгам.

Мак-Дейрмид пососал трубку.

— Однако покойная миссис ван Бларикум сказала Диане, что, если та не откажется от ребенка и не бросит Майлза, семья отнимет у нее трастовый фонд и предоставит ее самой себе. Диана, не понимавшая, насколько трудно сделать что-либо с уже существующим фондом, обещала поступить так, как требует мать. Она подписала отказ от родительских прав. Ребенок родился, но, увы, роды были очень сложными и привели Диану к бесплодию. Когда она очнулась от наркоза, ей сказали, что ребенок из-за тех же осложнений погиб.

— Но как же она и Майлз все-таки поженились?

— Это произошло не сразу. Около года Майлз продолжал тайком добиваться Дианы. В конце концов этот энергичный молодой человек проконсультировался у довольно приличного юриста, и тот уведомил Диану, что, поскольку ее деньги содержатся в хорошо продуманном трастовом фонде, семья практически не имеет возможности отнять их. После чего она сразу же вышла за Майлза, а остальное, как говорится… — Он умолк и развел руками.

Некоторое время Иен Мак-Дейрмид просидел, с лукавой улыбкой глядя на Лайзу. Потом спросил:

— Вы тоже из юристов, юная леди?

— Я изучаю право в университете.

— Стало быть, о трастовых фондах кое-что знаете?

— Только то, о чем нам рассказывали в курсе корпоративного права. То есть не многое.

— Тогда я вернусь немного назад. Роджер ван Бларикум и его мать были ужасными людьми. А вот Диану и ее отца, напротив, отличала глубокая, неискоренимая порядочность. Старый мистер ван Бларикум получил юридическое образование. Он не практиковал, но читал курс в Колумбийском университете и даже написал монографию. Зная, что меня интересуют самые разные вещи, он нередко читал мне целые лекции о том, что представлялось интересным ему самому. В результате я неплохо продвинулся, хоть на это и ушел далеко не один год, в знании законов.