Чуть позже этот адрес станет известным каждому американцу, своего рода притчей во языцех. Как «поместье Рокингэм»[1] или «лагерь в Уэйко».[2] Однако в тот глухой час ночи я увидел перед собой большое и неосвещенное здание — дом под номером 221 по бульвару Риверсайд в городке Пикерэл-Пойнт, штат Мичиган.
Следуя полученным по телефону указаниям, я вошел в дом через заднюю дверь. Луна отбрасывала на темный пол белую заплату света.
Пока мои глаза привыкали к скудному освещению, смутное пятно посередине большой пустой комнаты начало обретать очертания человеческой фигуры. Это был хозяин, Майлз Дэйн. Он сидел на корточках, понурясь, с закрытыми глазами, и безмолвно шевелил губами. Может быть, он медитировал? На нем было странное одеяние из легкого белого шелка.
Меня он вроде как не увидел и продолжал сидеть, беззвучно бормоча себе что-то под нос. Ладно, подумал я, странный он, конечно, но, с другой стороны, клиент при деньгах, не грех и подождать. Даже если времени сейчас пятый час утра.
Минуту-другую спустя луна укрылась за облаком, и Дэйн вдруг резко встал, пересек отделанный соломенным покрытием пол, миновал дверь и пошел по длинному, темному коридору. Я двинулся следом. Он был низкорослым, но очень крепким, с телосложением профессионального борца.
Мы молча поднялись по пролету устланной ковром лестницы, прошли еще через один длинный коридор и оказались в спальне, откуда открывался стоящий немалых денег вид на реку.
— Там, — сказал он, указав пальцем.
— Что?
Я решил, что он указывает на вид в окне. Темная, пятнистая вода реки была похожа на тонкий лист свинца.
— Нет, Чарли. Там.
Тогда я увидел ее. Она лежала в постели, словно спала. Но тут из-за облака вышла луна, и бледный свет выхватил из темноты пол, изуродованное лицо женщины и кровь, которой, как внезапно оказалось, было залито все вокруг.
Даже до того, как я увидел в постели мертвую женщину, эта ночь выдалась для меня не самой удачной. В два часа меня разбудил звонок Лайзы, моей дочери, после которого я так и не смог заснуть. А когда я наконец решил выбраться из постели, одеться и почитать для разнообразия книжку, раздался странный звонок Майлза Дэйна.
Майлз Дэйн, я полагаю, вам знаком. Это один из самых известных писателей в Мичигане, что, если говорить честно, всемирной знаменитостью его не делает. И все-таки. По одному из его первых романов, носившему название «Бюст», еще в начале семидесятых сняли фильм с Чарльзом Бронсоном в главной роли. С тех пор сочинения Дэйна время от времени мелькали в списках бестселлеров.
В последние годы я несколько раз встречался с ним. Иногда он появлялся в суде, чтобы собрать материал для очередного романа, а как-то раз даже пригласил меня позавтракать — ему требовалось выяснить подробности, связанные с одним убийством.
Майлз — один из тех известных людей, слава которых не связана напрямую с их работой. У него была классическая внешность звезды боевика. Квадратная челюсть, телосложение драчливого коротышки, черная одежда, ковбойские сапоги, неизменная кобура под мышкой. Ну и, конечно, глаза: серые, пронзительные. В своих интервью Майлз говорил о женщинах и национальных меньшинствах вещи совершенно непозволительные. Он водил итальянские автомобили, время от времени разбивая их о придорожные деревья. И время от времени ввязывался в получавшие большую рекламу драки, неизменно выходя из полицейских участков к ожидающим его камерам с заправским видом киногероя.
Книги его всегда представлялись мне несколько претенциозными. Главным героем, как правило, был какой-нибудь криминальный тип, готовый на любые сделки с совестью, по имени Донни или Дуэйн, — он то и дело бил людям морды, а после пускался в разговоры, явно свидетельствовавшие о том, что ему следовало бы пореже читать Кьеркегора.
Хотя, с другой стороны, что я понимаю в писательском деле? Я всего-навсего мелкий адвокат, который живет в маленьком городке и едва сводит концы с концами.
— В полицию вы уже позвонили? — спросил я.
Майлз Дэйн сполз по стене на пол. И медленно покачал головой — нет.
— Это ваша жена?
Он кивнул и спрятал лицо в ладони.
— Тогда давайте позвоню я.
— Диана, — сказал он. — Ее зовут Дианой.
Первым полицейским, появившимся в доме Майлза Дэйна, был парнишка, который выглядел без преувеличения лет на двенадцать. Я сказал ему, чтобы к телу он лучше не прикасался, а позвонил своему начальству или главному в нашем городке детективу и оцепил бы место преступления желтой лентой. Что он с большой благодарностью ко мне и проделал. И пятнадцать минут спустя приехала недавно появившаяся в нашем городе детектив Денкерберг — женщина с довольно необычным для детектива именем Шанталь.
— Чарли Слоун, — представился я, протянув ей руку. — Адвокат мистера Дэйна.
Брови Денкерберг поползли вверх. Женщиной она была рослой и, в общем, приятной — лет примерно пятидесяти, с черными как смоль волосами до плеч, только над левым ухом светилась белая прядка. Синий жакет, синяя юбка, белая, накрахмаленная, застегнутая до самого горла блузка.