Дочь Земли - [20]
* * *
Сквозь занавесь пробиваются солнечные лучики. Аля раздвигает шторы. Открывает окно. С удовольствием втягивает утреннюю свежесть. Ой, как здорово, как замечательно! Подставляет лицо солнцу, жмурится от удовольствия. Переводит взгляд вниз.
Сердце противно дергает. Тянет болью. Аля всматривается в лужайку у подъезда, и кровь отливает от лица, а руки становятся ватными. На подгибающихся ногах девочка добирается до входной двери. Не чувствуя холода бетона под босыми ступнями, бежит по лестнице вниз. Не бежит, летит, перепрыгивая через две ступеньки.
Выход. Аля распахивает двери. Выбегает на улицу и... застывает. Зажимает себе кулаком рот и начинает тихо стонать в бессилии. В расплывшемся кровавом пятне у дорожки, неестественно выгнутая, вся какая-то скрюченная, и уже окоченевшая, лежит Василинка.
Аля медленно-медленно подходит, приседает над кошкой на корточки. Перебирает пальцами слипшуюся шерсть. В голове стучат отбойные молотки. Мыслей нет. Есть только боль, боль и отчаяние и... ненависть, которая испепеляет. Аля закрывает глаза, сжимает зубы. Из прикушенной губы сочится тоненькая струйка крови. Она не ощущает. Она в какой-то прострации.
- Алька, - её тихонько тормошат за плечо. Слабые детские ручонки дергают за рукав. Она поднимает невидящие глаза. Различает смутный щуплый силуэтик, - соседский мальчонка, пятилетний Слава. Захлебываясь, он что-то быстро тарахтит ей. Она не слышит, не разбирает.
- Подожди, - Аля с трудом ворочает языком, - я не расслышала.... Скажи еще раз, пожалуйста.
- Я говорю, это папка твой! Сам видел! Он на работу шел. А Васька ему в ноги кинулась, шипеть начала. Он тогда заругался сильно. Ну, знаешь, словами, какие мама не велит говорить никогда.... Схватил такой камень здоровенный! Как он называется?.. Кирпич, вспомнил!.. И сверху её! То - по спине, то - по голове! Раз! Раз! ... Она мяукала, мяукала. Громко так и долго! Крутилась на месте. А потом... упала и двигаться перестала.... Аля, она, что, умерла?!
Карие глазенки беспомощно смотрят на девочку. Наполняются слезами. Парнишка начинает всхлипывать. Аля обхватывает его за плечи, гладит по голове.
- Не плачь, мой хороший. Не плач, не надо. Ты беги домой, а я тебе, после обеда, шоколадку принесу, хочешь?
- А как же Василинка?!
- Я её заберу.... Все будет хорошо.... Иди, Славочка, иди.
Аля доводит мальчика до подъезда. Закрывает за ним двери, прислоняется. Глубоко, до колик, выдыхает. Идет к кошке. Поднимает невесомое застывшее тельце, прижимает к себе и несет вглубь двора. Через полчаса неглубокая яма готова. Земля рыхлая, мягкая, легко поддается. Аля опускает туда Васю. Прикрывает наломанными ветками. Засыпает. Трамбует землю руками изо всех сил. Потом еще натаскивает камней сверху. 'Ну все, теперь собаки не доберутся', - мелькает мысль. Ногу неприятно ломит. Аля смотрит вниз и только сейчас осознает: она же босиком. Ноги совсем замерзли, ступни она не чувствует.
Деревянной походкой девочка идет к дому. По щекам катятся слезы. В голове бьется одно: ненавижу... ненавижу... ненавижу....
* * *
Аля сидит на диване. Смотрит в одну точку. В школу она не пошла. Да какая школа?! Впервые в жизни девочка отчетливо и ясно ощущает, - она, действительно, может убить. Одного конкретного человека.... И не только его.... На зло нужно отвечать злом. Люди по-другому не понимают!
Аля падает ничком, запихивает голову под подушку. Мир сжимается до черного квадрата, становится чуточку легче. Если бы она могла вырваться, убежать. Далеко- далеко, чтоб никогда никого из них больше не видеть! Мать ничем не лучше. Сама всю жизнь терпит издевательства. И дочке выбора не оставляет. Её менторское 'у ребенка должен быть отец' вызывает у Али омерзение. Это - отец?!! Да он - садюга конченая. Лучше б он умер до её рождения! Сдох, сдох, сдох!!! Аля остервенело колотит кулаками по подушке. Ненависть разрывает! Девочке кажется, что она прямо видит: её окружает черная вязкая масса. Течет вокруг, обволакивает, выбрасывая в пространство тонкие струи-щупальца. Словно Аля - центр живого организма. И организм этот - сплошная жажда мести.
- Внимание!.. Репликация.
Сидящие поворачиваются к монитору. Помощник взмахивает рукой. Экран увеличивается на всю стену.
Краасс смотрит заинтересованно. На лице Зэера - искреннее удивление и восторг. На экране - девочка. На коленях, посреди комнаты. Руки сложены на груди, голова отброшена назад. Глаза сомкнуты. Вокруг ребенка - подвижный энергетический кокон. Черная дымка плывет, перемещается, закручивается тающими спиралями. От массы, пульсируя, отделяются дымовые струйки. Рассеиваются, опять уплотняются. Контуры поля очень напоминают огромного спрута.
- В жизни такого не видел. - Зэер потрясенно разводит руками. - И ты говоришь, она человек?!
- Генетически, да.
- А фактически?
- Донор.
- Ого!.. Да это ж неслыханно повезло! Если удастся её приручить!..
- Удастся. - Краасс самодовольно улыбается, - она уже на крючке, - подмигивает помощнику, - симпатичная у меня игрушка?
- Игрушка! Хорошо сказано. Мне больше бомбочку нейтронную напоминает в конфетной упаковке.... Самим бы не подорваться!
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.