Дочь торговца шелком - [74]

– Все совсем не так, – ахнула Николь. – Это у нее были со мной проблемы.

– Сильвия предупредила, что ты так скажешь. Рассказала, как она пыталась сделать тебя счастливой.

– Она врет. Все было не так. Она пыталась утопить меня.

– Я больше не знаю, кому верить. – Марк покачал головой. – Но ты соврала мне. Разве ты не понимаешь? Ты обманула меня. Вот что самое обидное.

– Марк, прошу тебя…

– Все крутится только возле твоей сестры!

Он поднялся на ноги, прошел к окну и посмотрел вниз. Только после длинной паузы Марк повернулся и снова взглянул на нее.

Николь вспыхнула от злости:

– Что ж, если тебе нужна Сильвия, так иди к ней!

– Ради всего святого, женщина, я вовсе не это имел в виду. Мне не нужна Сильвия. Но ты мной манипулировала! Ты! Почему ты решила, что нужно врать?

– Разве не ясно? Я думала, у тебя все еще есть чувства к Сильвии.

– Ты не поверила, когда я сказал, что между нами ничего нет? Я пытался убедить тебя, насколько крепки мои чувства к тебе.

Николь закусила щеку, пока не ощутила вкус крови.

– А оказалось, что это на тебя нельзя положиться. Николь, я доверился тебе. В мире так мало доверия, но я всецело открылся тебе.

– Ты действительно можешь мне доверять.

– Нет. Слишком много лжи вокруг меня и двойной жизни, слишком много версий меня самого. Я думал, что с тобой становлюсь лучше, что я настоящий, а теперь вижу, что и это строилось на лжи.

– Ты был помешан на моей сестре.

– Это ты на ней помешана. Николь, в этом нет ничего хорошего. Ты считаешь, что живешь в ее тени. Но тебе это не нужно. Ты красивая, великодушная, заботливая. В тебе есть все, о чем я мог мечтать.

Марк подошел к ней, и его лицо чуть исказилось. Николь посмотрела ему в глаза, по ее щеке скатилась слезинка.

– Марк, мы же были счастливы. Ты и сам знаешь.

Он убрал волосы с ее глаз, но не ответил. Они долго смотрели друг на друга. Комната застыла, провалившись в тишину. Николь не двигалась, даже не моргала. Она не могла вынести самой мысли, что все закончится прямо сейчас. Ни Жиро, ни что-либо другое не имело для нее значения.

– Прости, что соврала насчет письма Сильвии. Мне правда искренне жаль. А теперь давай поужинаем.

Она поднялась на ноги и протянула к нему руки. Марк не откликнулся.

– Прошу тебя, Марк.

По позвоночнику пробежала ледяная волна, и Николь вдруг ощутила себя до боли одинокой. Она закрыла глаза, мысли перемешались. Марк ходил кругами, она слышала его шаги, но он был далеко.

– Что написала Сильвия? – проговорила она через пару минут.

– Она возвращается. О чем сообщила и тебе. В том письме, которое оставила, так ведь?

– Ты тоже соврал мне. Притворялся торговцем шелка!

– Это другое. – Повисла тишина. Марк развернулся к Николь. – Мне нужно время подумать.

Николь взглянула на лицо Марка, лишенное эмоций, потом оттолкнула его и побежала к кровати, где свернулась в клубок. Она слышала, как удаляются его шаги по лестнице. Через несколько мгновений в доме раздавался лишь стук дождя по крыше. Николь не двигалась с места, окутанная темнотой, а дождь все распалялся. Из соседнего дома долетал сладковатый запах риса.

От отчаяния она заплакала в подушку. Положила руки на живот, надеясь этим успокоиться. Всю ночь ветер и дождь стучали по окнам, крыше и тротуарам, а Николь переживала острое чувство утраты.

На рассвете она подумала о сестре. Когда приедет Сильвия? Когда она отправила письмо? Марк написал ей ответ? Рассказал о ребенке? Ее сестра исказила историю их детства, но неужели Марк поверил ее словам?

К тому времени, когда пришла У Лан и окликнула Николь, та находилась в подавленном состоянии.

Разболелся живот. Испугавшись за ребенка, она сунула ноги в шлепанцы и поплелась к ванной комнате внизу. У Лан на цыпочках поднялась наверх, чтобы помочь ей спуститься.

– Выглядишь неважно. Принести тебе ароматного чая?

Николь присела на край небольшой ванны, пытаясь успокоиться. Она плеснула в лицо воды и помыла волосы шампунем с ароматом дикой розы. Как же она ждала появления этого ребенка! Малыш был единственным лучиком света среди царившего кругом хаоса.

У Лан принесла чая, и Николь сразу же выпила его.

– Что случилось?

– Марк ушел.

У Лан вздохнула:

– Он вернется?

– Я не знаю.

Николь терзали противоречивые эмоции, на душе было так плохо, что она вновь заплакала. Дух ее всегда отличался свободолюбием, и она не хотела раствориться в любви к Марку, но именно с ним она становилась целостной, при этом оставаясь самой собой. Впервые в жизни ее принимали такой, какая она есть, и внутренние раны постепенно затягивались.

У Лан подошла и обняла подругу.

Однако Николь впала в уныние. Если Марк не вернется, как она в одиночку справится с ребенком, который будет так отличаться от вьетнамцев? Картина будущего до ужаса пугала Николь.

Глава 31

Неделю спустя Николь отдыхала днем на диване верхнего этажа. Она ворочалась во сне, но, ощутив в комнате чье-то присутствие, открыла глаза и встретила взгляд ясных голубых глаз Марка.

– Как долго ты здесь сидишь?

– Ты сможешь меня простить? Я вел себя как придурок.

Очевидно, что он страдал, но из гордости Николь отвернулась. Она не хотела показать ему, как сильно мучилась в его отсутствие. В голове крутился ворох мыслей, и комната чуть ли не вибрировала от невысказанных слов и чувств. Николь подобралась, а чтобы избавиться от напряжения, принялась разглядывать золотые полоски света, скользившие по полу.