Дочь пекаря - [87]
Но мама по-прежнему глядела сумрачно и печально.
– Прости, что не показала тебе эти письма раньше. – Она заломила руки. Обручальное кольцо соскользнуло с пальца. – Я боялась. Я нашла первое письмо у заднего крыльца ночью, после того как гестапо… – Она осеклась. – Я не хотела, чтоб они вернулись и снова тебя мучили. И не хотела, чтоб они убили фрау Раттельмюллер. Когда пришло второе письмо, американцы уже заняли город, но я все равно боялась за нас. Ты осталась у меня одна, я не могла рисковать. – Она погладила Элси по щеке исхудавшей рукой. – Я спрятала письма и молилась, чтобы фрау Раттельмюллер перестала тебе писать. Думала, лучше уж нам забыть тяжелое время. Что ты там делала, в чем была замешана – я знать не желала. – Ее пальцы покрылись липким потом. – Мне нужно было двигаться вперед. Вот ты и двигалась, хоть и не туда, куда хотелось бы нам с папой. – На лбу у нее замерцала испарина. – Он так сердился на тебя за то, что ты вышла за американца, что уж было подливать масла в огонь. Я спрятала их, а ты уехала. Годы шли, мне стало казаться, что эти письма уже неважны, наша жизнь тут ни при чем. – Ее рука упала на постель. – Но я ошибалась. Зря я не отдала тебе эти письма, зря боялась. Надо было не бояться, а гордиться. – И, собрав все свое мужество и самообладание, она закончила: – Я горжусь тем, что ты сделала для этого еврейского мальчика. Я горжусь всем, что ты сделала в жизни. – Ей едва хватило сил договорить.
На лестнице послышались шаги. Луч света упал на пол спальни, запахло луком и тмином.
– Schwarzbrotsuppe, – сказал папа.
За ним вошла Лилиан; оба несли по две тарелки. Элси все держала письма. Мама взяла ее за руки.
– Это твое и всегда было твоим, – прошептала она.
– Хлебный суп греет душу, – сказала Лилиан. – Дедушка так мне говорит.
Мама погладила его по руке:
– Мой Макс. О лучшем муже и мечтать невозможно. Спасибо.
Папа дважды прокашлялся, но произнести ничего не смог.
– Кушай, Элси, – велела мама. – Ты долго добиралась. И расскажи о Джейн, Элберте и о пекарне. Макс, ты представляешь? Наша дочка – пекарь, деловой человек. Вот они какие, современные девочки! – Она улыбнулась Элси и подмигнула Лилиан: – Мир к ним так щедр.
Папа посмотрел на них и расправил плечи в знак согласия.
Они сидели у постели, звякали ложками в тарелках, смеялись и слушали рассказы Элси о доме. Но мама не притронулась к еде. Ее суп так и стыл в тарелке на тумбочке.
Сорок восемь
Ритуальный зал «Закат»
Эль-Пасо, Техас
Норт-Луп, 9400
11 мая 2008 года
Ритуальный зал был переполнен, воздух душен, народ толпился. В центре стояла каменная урна с прахом Элси, рядом – золотая табличка с витиеватыми буквами: «Светлой памяти Элси Радмори, любимой жены и матери, настоящего друга и пекаря. 30 января 1928 – 7 мая 2008». Пышность таблички контрастировала с простотой урны. Видимо, табличку предоставил ритуальный зал: очень уж она подходила к парчовым покрывалам и золотым занавесям.
Реба вылетела в Эль-Пасо первым же рейсом, но все равно опоздала. Когда в окне самолета показались горы Франклина, Элси уже умерла.
Пока Джейн устраивала кремацию и похороны, Реба написала и разослала некролог во все техасские газеты. Она понимала, что смерть Элси – событие городского масштаба, но почему-то казалось, что этого недостаточно, хотелось сделать хоть что-то еще.
Теперь делать было совершенно нечего. Она слонялась между урной и мемориальной стеной, сталкиваясь с людьми локтями и заводя неловкие разговоры.
Завидев Рики на бордовом диванчике, она направилась прямиком к нему.
– Ты как, держишься? – спросил он.
– Столько народу. Я никого не знаю. – Она уселась на подушки.
На столике рядом стояла миска с ирисками. Она перегнулась через Рики, чтобы достать ириску, и уловила запах его дезодоранта. Сердце подпрыгнуло в груди. Она скучала по этому запаху.
Он обозрел толпу:
– Они все – клиенты?
– Наверное. – Она развернула янтарную конфету и положила в рот. – Вроде хлеб – простая вещь, а столько значит для людей. Здорово.
Подошла светловолосая женщина:
– Здравствуйте, можно я к вам подсяду?
– Конечно, – ответила Реба.
Женщина вытащила из сумочки программу. Ритуальный зал великодушно напечатал дюжину программ по-немецки, а остальные по-английски. У их соседки был немецкий вариант.
– Вы – знакомая Элси? – спросил Рики, чтоб не молчать.
– Я ее племянница, Лилиан.
– Племянница? – Реба раскусила ириску и проглотила куски. – А я думала, Элси была единственным ребенком.
– Нет, – ответила Лилиан. Моя mutter – ее сестра Гейзель – погибла в войну. Тетя Элси была мне в каком-то смысле вместо мамы.
– Вы приехали прямо из Германии? – спросил Рики.
– Нет, из Фич-иты.
– Вичита, штат Канзас? – переспросила Реба. Она рассмеялась:
– Ja, немецкая фройляйн в сердце Америки. Я приехала в США учиться в университете, работала над диссертацией о Программе Лебенсборн и встретила здесь мужа. Он преподает историю Германии. Я приехала в Америку благодаря тете Элси. Дедушка умер через девять месяцев после бабушки, наша пекарня перешла к Элси, но она сказала мне: продавай и приезжай учиться. Если бы не Элси, я бы не смогла приехать, не встретила бы мужа и не родила детей. Она помогла мне стать той, кто я есть.
Каждый день бесчисленное множество людей проходит через Центральный вокзал города Нью-Йорка, мимо информационного стенда и через «шепчущую галерею» со знаменитыми часами. У каждого человека своя уникальная судьба. Лучшие авторы романтических бестселлеров, вдохновившись культовым памятником архитектуры, создали десять историй, действие которых происходит в один и тот же удивительный день – великий день мира, первый после окончания Второй мировой войны. Это время неопределенности, надежды, перемен и жажды возрождения и любви.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
По-французски элегантный роман о том, как связаны богатство и счастье. У Жослин была обычная жизнь — лом, семья, собственный галантерейный магазинчик, подруги. Так бы все и шло, не свались однажды на Жо гигантский лотерейный выигрыш в 12 миллионов евро. Жо не бросилась скупать дизайнерские наряды и драгоценности, не стала дарить мужу сверкающие авто, не отправилась в роскошный круиз. Нет, она решила сначала составить список своих заветных желаний, припомнить то, о чем мечтала всю жизнь, но никогда не могла себе позволить.
Когда перед юной Лекси словно из ниоткуда возникает загадочный и легкомысленный Кент Иннес, она осознает, что больше не выдержит унылого существования в английской глуши. Для Лекси начинается новая жизнь в лондонском Сохо. На дворе 1950-е — годы перемен. Лекси мечтает о бурной, полной великих дел жизни, но поначалу ее ждет ужасная комнатенка и работа лифтерши в шикарном универмаге. Но вскоре все изменится…В жизни Элины, живущей на полвека позже Лекси, тоже все меняется. Художница Элина изо всех сил пытается совместить творчество с материнством, но все чаще на нее накатывает отчаяние…В памяти Теда то и дело всплывает женщина, красивая и такая добрая.
1947 год. Эви с мужем и пятилетним сыном только что прибыла в индийскую деревню Масурлу. Ее мужу Мартину предстоит стать свидетелем исторического ухода британцев из Индии и раздела страны, а Эви — обустраивать новую жизнь в старинном колониальном бунгало и пытаться заделать трещины, образовавшиеся в их браке. Но с самого начала все идет совсем не так, как представляла себе Эви. Индия слишком экзотична, Мартин отдаляется все больше, и Эви целые дни проводит вместе с маленьким сыном Билли. Томясь от тоски, Эви наводит порядок в доме и неожиданно обнаруживает тайник, а в нем — связку писем.
Кора Карлайл, в младенчестве брошенная, в детстве удочеренная, в юности обманутая, отправляется в Нью-Йорк, чтобы отыскать свои корни, одновременно присматривая за юной девушкой. Подопечная Коры – не кто иная, как Луиза Брукс, будущая звезда немого кино и идол 1920-х. Луиза, сбежав из постылого провинциального городка, поступила в прогрессивную танцевальную школу, и ее блистательный, хоть и короткий взлет, еще впереди. Впрочем, самоуверенности этой не по годам развитой, начитанной и проницательной особе не занимать.