Добрые книжки - [118]
Мужички понимающе хмыкнули.
— Я охреневаю с этих русских! — с подленьким ликованием заржал космонавт Сява.
— Чего-чего? — предостерегающе сжал брови мужичок, повидавший дураков.
— Да ничего личного, друг мой, а я к тому смеюсь, что отыскиваются в народе типажи, которые находясь в глубокой жопе, ещё чего-то большего опасаются. — разом прекратил веселиться Сява и, пытаясь освободить застрявший в бронхах кашель, вдарил себя по спине. — Кажется, я поперхнулся от смеха. Толян, не вдаришь ещё разок, что-то мне не можется?..
Толян покладисто улыбнулся и вдарил. Сява несколько секунд стоял, вытянувшись столбом у дороги, ведущей в онтологический тупик, и хранил молчание. Но затем глотнул воздуха, распахнув рот по возможности шире, и заорал подобно дикому лосю, обнаружившему свою драгоценную лосиху с любовником. Михалыч внимательно вслушивался в излияния Сявы, и после их завершения, сообщил, что с позвоночником надо поступать осторожно, это далеко не самое крепкое место у человека. «А какое же самое крепкое?» — спросил Толян. «Язык.» — пошутил Михалыч.
— Если про алкашню рассказывать, то я знаю один такой случай. — сообщил Шебуршунчик. — Но он печальный, потому что там парнишку засудили на десять лет, а он был не виноват, он просто пьяный был. А судья ему говорит: если бы ты был пьян, то не помнил бы всего того, что с тобой случилось, а так как ты всё помнишь, то получается, что ты пришёл к нам на суд и нагло врёшь, что не виновен. И впаял десять лет колоний. А потом выяснилось, что этот судья оформил на жену акции ликёроводочного завода, и на телевидение пропагандировал культуру праздничного застолья. Достаточно циничная ситуация — как не посмотри на неё со всех сторон.
Мужички озабоченно притихли. Санёк заметил, что если бы он был судьёй, то он судил бы по справедливости, а иначе и браться бы за судейство не решился. Толян улыбнулся и бережно прихлопнул Санька по плечу, уверяя, что к такому судье, как Санёк, он бы и сам ходил судиться хоть каждый день.
— Вот это был не просто случай, о котором нам рассказал Шебуршунчик, а наглядный пример и уровень современного цинизма! — принялся конкретизировать воздух указательным пальцем космонавт Сява. — И это всё касается не далёкого Китая, а нашей с вами драгоценной рассиюшки — чтоб вы понимали. Я вам даже более удивительный случай расскажу, и хотя он касается не Воронежа, а Питера, всё равно имеет стопроцентную правдивость. Только представьте себе, что один великовозрастный детина, лет двадцати трёх от роду, приехал в Питер из Тьмутаракани поступать в институт. Он у себя в Тьмутаракани мажором был, папа его работал как раз судьёй, и естественно был тем самым прощелыгой, от которого ничего хорошего ожидать не следует простому человеку. И вот этот паренёк прикормил в парке ручную белку — сейчас в парках дофига ручных белок обитает — даже попросил специального корма у мамы с ребёночком, которые были неподалёку, а затем вытащил пневмат и просто одним выстрелом в голову убил эту белку. Дело сначала квалифицировали, как хулиганство, что должно было вынести обвиняемому заслуженное наказание, и тогда ни о каком поступлении в институт не могло быть и речи. Но папаша нанял адвоката, и тот заявил, что это была просто самооборона, так как белка напала и прокусила ботинок нашему детине, типа такие агрессивные белки водятся в наших парках, а за этим никто не следит. Он даже потребовал с государства взыскать денежную компенсацию в пользу детины за моральный ущерб, поскольку парк принадлежит государству, а значит и белка государственная. Судьи тут же сняли все обвинения с парнишки, и установили сумму компенсации: тысяч сто или сто пятьдесят — не важно. Вот вы можете себе представить ещё больший уровень цинизма??
Мужички кисловато покачали головами.
— А ведь этот скот теперь учится на юриста. — продолжал давить на общественное сознание Сява. — И наверное скоро будет судьёй, как его ненаглядный папаша, и примется ломать человеческие судьбы. Вот вам и разница между нашей страной и странами ЕС и США. В цивилизованных странах этот папаша уже давно лишился бы поста судьи, и сынок ответил по всей строгости закона, а тут мы видим, что справедливость закрывает глаза всякий раз, когда это кому-либо выгодно из властьимущих, и просит нас настроить воображение на романтический лад, типа в лихие девяностые было ещё хуже, а при путине рассиюшка поднимается с колен!.. А я не знаю, поднимается ли Россия с колен, я этого в упор не вижу.
— Ты вообще дальше своего рыла ничего не видишь. — затемняя свой портрет сигаретным дымом, сказал мужичок, повидавший дураков. — Ты как тот жук навозный, который кроме говна ничего не хочет видеть, потому что ему, кроме говна ничего не надо.
Сява иронично скуксился и развёл руками, как бы пытаясь спросить, а где тут есть вообще не говно, но вслух ничего не спросил.
— Сейчас хорошо только тем, кто имеет кучу богатства и политическую благонадёжность. — уверенно сообщил Михалыч. — Деньги способны вершить чудеса, и поэтому они не хотят, чтоб у всех людей было много денег, потому что не хотят, чтоб было много чудес на свете.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…