Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц - [102]

Марек Островский и Анджей Пилецкий в квартире, откуда Витольда увезли в Аушвиц. 2017 год

История Витольда — это история мужества, необходимого, чтобы распознать зло, назвать несправедливость своим именем и проявить участие в судьбах других людей. Но я думаю, здесь важно отметить, что у эмпатии Витольда все-таки существовал предел. Он никогда не считал холокост крупнейшим преступлением Второй мировой войны, а страдания евреев не воспринимал как кризис гуманистических идеалов. Он был сосредоточен на спасении своих соотечественников и своей родины. В наши дни сильное чувство патриотизма может показаться устаревшим или раздражающим, его ассоциируют с крайне правыми настроениями. Однако Витольд проводил различие между любовью к родине и национализмом. Он был убежден, что национализм — благодатная почва для нацистской идеологии. Патриотизм, напротив, давал ему уверенность в том, что он служит родине и своему народу, и был для Витольда моральным ориентиром, без которого его миссия в лагере была бы невыполнима. Да, он не смог спасти ни своих товарищей, ни евреев. Он не приносит извинений за этот факт. Напротив, в своих заключительных трудах Витольд пишет, что мы должны научиться понимать, где наш предел, хотя и призывает нас заглянуть за него.

Прежде всего Витольд просит нас доверять друг другу. Именно способность доверять людям отличала его от других. В лагере, где эсэсовцы стремились сломить дух заключенных и лишить их человеческого облика, доверие имело огромный потенциал. Пока заключенные верили в добро, их нельзя было победить. Люди Витольда умирали ужасной, мучительной смертью, но они погибали с достоинством, которого не смог отнять у них нацизм.

Витольд умер, убежденный в том, что его миссия не была выполнена. Я попытался доказать обратное. Витольду удалось передать свои донесения из Аушвица. Это союзники его не услышали.

У коллективной глухоты множество причин. В ее основе лежит врожденный инстинкт человека, и сегодня мы можем открыто это признать: большинство людей не торопятся прийти на помощь другим, особенно если сами в опасности. Нацисты рассчитывали на то, что мир оставит их преступления без внимания. Симон Визенталь, известный всему миру как «охотник за нацистами», рассказывает, что, когда его привезли в Аушвиц в 1944 году, охранник-эсэсовец сказал ему: «Как бы ни закончилась эта война, мы выиграли ее; никого из вас, свидетелей, не останется в живых, а если кто-то и выживет, мир ему все равно не поверит»[878].

Витольд напоминает нам: пусть эта тема эмоционально тяжела, пусть мы сами находимся в сложных жизненных обстоятельствах, но мы всегда должны пытаться понять беду ближнего. Я надеюсь, что эта книга поможет нам услышать его.

Благодарности

Этой книги не было бы без Джеффа Шендлера, моего редактора из Custom House, чья поддержка, проницательные советы и терпение помогли мне рассказать историю Витольда. Лиате Стелик, мой издатель, тоже увлеклась идеей создания книги о Витольде, и я благодарен ей и команде HarperCollins за сотрудничество. Огромное спасибо помощнику редактора Ведике Ханне, директору по производству Ньямеки Валийяйя и Дэвиду Палмеру за превращение рукописи в книгу. Джейми Джозеф, мой британский редактор из Ebury, вносил грамотную правку и оказывал мне всестороннюю поддержку. Первый замысел книги оформился благодаря моим замечательным агентам — Ларри Вайсманну и Саше Альпер. Я выражаю искреннюю признательность Клэр Александер, моему агенту в Великобритании, за ее неоценимую помощь. Джейкоб Левенсон без устали редактировал черновики моей рукописи, всегда соглашался править мой текст и сделал все, чтобы максимально раскрыть тему гуманизма Витольда.

Марта Гольян возглавила мою исследовательскую группу. Вместе мы изучили все передвижения Витольда, в том числе его путь от Крупы до лагеря. Марта Гольян и Катажина Чижиньская провели в Освенциме два года, они разыскали сотни заключенных и перевели их воспоминания на английский язык. Вместе с Луизой Вальчук в Варшаве они помогли найти и опросить десятки бывших узников лагерей и их семьи и параллельно познакомили меня с особенностями польской культуры. Отдельно я хочу поблагодарить Катажину за ее потрясающую работу на последних этапах создания книги. Ингрид Пуфал провела блестящую работу в Вашингтоне: она неизменно находила ответы на мои многочисленные и весьма непонятные просьбы. Большое спасибо и другим членам моей команды: Ханне Вейдл, Ирине Раду, Александре Харрингтон, Карианн Хансен, Иге Бунальской из Исследовательской группы Аушвица, а также Анне Лозиньской, Паулине Вишневской и сотрудникам Института Пилецкого. Спасибо Филипу Войчеховскому за предложенные идеи и много интересных маршрутов по Варшаве.

Я хочу от всего сердца поблагодарить Петра Цивиньского и Анджея Кацоржика за то, что они открыли для меня двери Государственного музея Аушвиц-Биркенау. Петр Сеткевич из исследовательского отдела музея с юмором отвечал на мои бесконечные вопросы и делился своими соображениями по каждому этапу рукописи. Адам Цыра был моим первым проводником по истории Витольда и щедро поделился собственными материалами и выводами. Войчех Плоса и Шимон Ковальский помогали мне не потеряться в архивах музея. Большое спасибо Ежи Дембскому, Яцеку Лачендро, Агнешке Щерадзкой, Анне Вальчик, Агнешке Кита, Сильвии Вышинской, Галине Здзебко, Роману Збжески. Мирослав Обстарчик помог мне увидеть лагерь глазами Витольда. Особая благодарность Кристине Божеевич из Фонда изучения польского подпольного движения в Лондоне за то, что она отвечала на множество моих запросов, и Яреку Гарлиньскому, который первым поддержал мою идею написать книгу. От имени своей исследовательской группы я также хотел бы поблагодарить Клаудию Киперку из Польского института и Музея Сикорского в Лондоне, Рона Коулмана, Меган Льюис и Ребекку Эрбелдинг из Мемориального музея холокоста в США, Аллу Кучеренко из Яд Вашем, Довида Рейделя из Центра изучения холокоста имени Клейнмана, Яцека Сингарского из Archivo Polonicum во Фрайбурге, Фабрицио Бенси из Международного комитета Красного Креста, Герхарда Кайпера из Политического архива Федерального министерства иностранных дел Германии, Карину Шмидт и Петера Хаберкорна из Гессенского государственного архива и Йоханнеса Бирманна из Института имени Фрица Бауэра во Франкфурте.