До завтра, товарищи - [8]

В дом Афонсу они возвратились той же дорогой. Мать ждала у окна. Важ взял велосипед, проверил, хорошо ли держится портфель на раме, заправил брюки в носки, поднял воротник, надел берет и уехал.

12

Через час Важ был далеко, он уже сидел в кабинете адвоката. Было около полуночи, но ведь ясно же: чтобы не привлекать к себе внимания со стороны, более удобного времени для встречи не выбрать, Можно остаться допоздна и быть уверенным, что никто не помешает.

Адвокат с самодовольным видом, сидя в кресле, говорил хорошо поставленным голосом:

— Я больше, чем кто-нибудь иной, ценю усилия товарищей. Мне, однако, кажется, что методы работы не соответствуют современному теоретическому уровню. Литература, может быть, определенным кругам приносит пользу, но для людей культурных имеет обратный эффект. Газета пишет об одном и том же, язык ее крайне беден, нередко попадаются орфографические ошибки. Мало теоретических статей, в частности пропагандирующих философию и политическую экономию.

Важ чувствовал себя изнуренным. Кресло, на котором он сидел, усыпляло. Веки налились свинцом, он не мог избавиться от нелепого желания растянуться здесь же, на полу, покрытом мягким ковром.

Адвокат, время от времени проводя рукой по волнистым с проседью волосам, говорил размеренно, настаивая на критике работы партии. Видно, он тщательно подготовил речь и искал случая, чтобы произнести ее. Важ решил дождаться, пока он закончит, чтобы задать несколько практических вопросов и затем немного отдохнуть. Воображение невольно рисовало чистую удобную постель, ожидающую его в доме адвоката, и сытный ужин. Около часа ночи адвокат, очень довольный собой и своей речью, поднялся и, улыбаясь, потянулся.

— Мы кончили, да?

— Еще кое-что нужно обсудить, — сказал Важ и с удивлением отметил, что его слова вызвали неудовольствие. — Сколько вам нужно экземпляров газет? Только один для вас или еще для кого-нибудь? — спросил Важ, обращаясь к нему на «вы», а не на «ты», обычное среди товарищей.

Нет, действительно больше не нужно. Может быть, и ему самому не стоит оставлять газеты. Товарищам следует знать, что он давно на подозрении, что все в округе считают его коммунистом и было бы непростительной неосторожностью, с точки зрение конспирации, иметь тут нелегальные газеты.

Важ провел рукой по лбу, прогоняя сон и усталость.

— Понятно. Еще одно. Мы договаривались, что вы подготовите материалы относительно махинаций управляющего в префектуре. Они у вас?

Адвокат сел на край письменного стола и зажег сигарету. Затянулся, потушил спичку, положил ее в пепельницу, и все это нарочито медленно.

— Не выдался случай, — сказал он наконец. И попытался улыбнуться, но в глазах мелькнула растерянность.

— Так, — заговорил Важ, — простите, что злоупотребляю вашим временем, последний вопрос. Вы купили «Правительственный вестник»? Вы мне его дадите?

Лицо адвоката становилось все более тревожным. Театральным жестом он схватился за голову.

— Совершенно забыл! Столько хлопот, столько сложностей, что я забыл совершенно. Кроме того…

Важ сухо прервал оправдания и переменил тему. Его лицо по-прежнему оставалось бесстрастным, но в голосе, когда он в первый раз обратился к адвокату на «ты», прозвучали насмешливые и презрительные нотки:

— Послушай, товарищ, я буду спать у тебя дома или прямо здесь?

Адвокат занервничал. Куда девались сдержанность и уверенность, с которой он излагал свои идеи. Он подтащил кресло ближе к Важу, сел, чуть наклонился и начал оправдываться: надо понять ситуацию, оставаться здесь крайне неосмотрительно. В семь утра придет уборщица, а если выйти раньше, могут увидеть и принять за вора. Что же касается дома, нельзя забывать, что у него буржуазная семья, жена ничего не смыслит в этих делах, да и служанка… Ведь товарищ понимает, не так ли? Речь адвоката, обычно плавная, уверенная, стала сбивчивой и торопливой.

Важ поднялся. В мыслях он видел перед собою жену Мануэла Рату, сидящую на полу у потухшего очага, ее глаза, блестящие от усталости и волнения. Видел девочку, прикорнувшую рядом с матерью. Воспоминания осветили улыбкой его насупленное лицо. Адвокат расценил улыбку как знак согласия с его доводами и немного успокоился.

— Хорошо, — сказал Важ, протягивая ему руку, — всего доброго.

Адвокат проводил его по коридору, где стоял велосипед, и проверил, спокойно ли на улице. Когда Важ собрался выйти, адвоката внезапно осенило.

— Друг! — позвал он. Важ обернулся, адвокат полез во внутренний карман пиджака. — Может быть, вам нужны деньги?

Важ не ответил и вышел на улицу. Адвокат вернулся в кабинет, зло закурил, отодвинул штору на окне и долго смотрел в даль темной пустынной улицы.

13

Только на следующее утро Важ мог отправиться к Перейре. Если ехать по дороге, это займет не больше часа, а в его распоряжении более пяти часов. Но ему даже в голову не приходило искать место в гостинице. Слишком поздно, он может вызвать подозрения. Важ сознавал, что его помятый и изношенный костюм в страшном беспорядке, обувь набухла от воды и грязи. Он настолько ослаб от голода и недосыпания, что не смог бы прошагать всю ночь. Нужно отдохнуть, даже если придется улечься в грязной канаве. Важ уже целую неделю ездил по району и за это время спал не больше трех-четырех часов в сутки, две ночи провел без сна. Проехал сотни километров на велосипеде, исшагал десятки верст пешком, едва подкрепляясь скудным обедом.