Дни, что нас сближают - [113]

Мужчин же она назвала «апостолы вы мои», и не успели они опомниться, как уже восседали подле высокой печи и потягивали подогретую ракию.

Ракия булькала в потрескавшемся зеленом чайнике на плите, и буфетчица тоже булькала — тихо, приятно: конечно, их ждали, конечно, они не сумеют их тут ублажить, но специально для них она готовит сейчас жаркое с острой приправой, потому что банкет затеян в их честь, и печь специально для них растопили, обычно же пользуются вон той маленькой железной печуркой.

Потом вспомнила, что в председательском доме, наверно, холодно, ведь там никто не живет с тех пор, как председателя переманили в другое место, поставила перед ними миску с соленьями, набросила на плечи лиловое пальто, взяла ключи и пошла протопить комнаты.

Они остались одни, потому что до начала банкета был еще целый час. Не приглашенные на него небось ворчали у себя дома, осуждая городскую манеру делить людей на избранных и неизбранных, а избранные ворчали на своих жен по поводу не пришитых к рубашкам пуговиц.

6

Как только трое горожан скрылись в серой мгле, водитель почувствовал беспокойство, Инструмент можно найти лишь в АПК[17], но он в десяти километрах отсюда, в деревне же ему никто подсобить не сможет, кроме одного человека. Но он скорее потащит весь багаж на себе или отправится пешком до АПК, нежели позволит тому человеку себе помочь.

Так он стоял и размышлял, как вдруг послышался треск мотоцикла. Тот самый человек остановился возле газика.

Он слез с мотоцикла и, сразу поняв, в чем дело, направился к машине. Водитель встал у него на пути, но он одним движением плеча отодвинул его и достал запасное колесо.

— Да, но у меня нет инструмента, — почти со злорадством сообщил паренек своему спасителю.

Тогда человек наклонился, железными пальцами отвинтил болты у лопнувшего колеса и снова выпрямился.

— Нет у меня домкрата! — тонким голосом выкрикнул водитель.

Глаза человека потемнели, потом налились кровью от напряжения.

Одной рукой он поднял газик, другой снял колесо. И пока ставил новое, так и не проронил ни звука, лишь похрустывали суставы. Он опустил газик на землю, завинтил пальцами болты и сел на мотоцикл.

Когда треск мотоцикла стих, слился с ночной тишиной, водитель пошевелился. На лбу у него выступил пот, будто он сам сделал всю эту работу.

7

Он влез в газик, вздохнул, и машина тронулась с места. Немного спустя он уже был в корчме.

Горожане, с покрасневшими от тепла и ракии лицами, обрадовались его приходу, стали хлопать по плечу и спрашивать, как ему удалось выйти из положения.

— Удалось, — только и ответил паренек и залился румянцем.

Приезжие посоветовались и решили, что времени хватит вполне, чтобы устроиться в доме, умыться и поспеть прямо к банкету.

Буфетчица все еще суетилась в их «резиденции»: она заправляла в кухне походную кровать.

— Эта кровать тоже стояла в спальне, но я решила, что женщине как-то неловко спать в одной комнате со всеми, потому и перетащила ее сюда… Ничего, — она виновато улыбнулась Эмилии, — зато кухня быстрее нагревается. Мне надо спешить, а то уже скоро начало.

И ушла готовить банкет. Водитель тоже ушел — он был уже не нужен, поскольку корчма находилась в двух шагах от председательского дома.

Они постояли в кухне, затем пошли посмотреть на комнату рядом. Двухспальная кровать из орехового дерева с жесткими простынями, полированный гардероб — здесь так было уютно, что Евгений зевнул, не успев прикрыть рот ладонью, за что сразу же извинился.

Эмилия побежала искать умывальник и вернулась очень довольная — обнаружила настоящую ванную с включенным электрическим бойлером.

Она порылась в своей сумке, вытащила оттуда большой полиэтиленовый пакет, какие-то косметички и полотенце.

Вскоре мужчины услышали теплое журчание водяных струй. Чавдар заслушался шумом прозрачной воды, стекавшей по женскому телу, а Евгений открыл чемодан и достал джинсы.

— Хорошо, что я взял джинсы, — сказал он, — представляешь, какая там будет грязь?

Но Чавдар представлял себе совершенно другое.

— Да-да, — продолжал Евгений, — грязища там наверняка — жуть. В такое время — полевые работы! Но ничего не поделаешь, шеф торопит.

Душ смолк. Что-то очень неприятное забулькало за стеной.

Чавдар неохотно ответил:

— Местные спешат, вот на него и нажали…

— Эти местные всегда гонят, — сказал Евгений, — но шеф, видно, уверен, что объект не заслуживает внимания, иначе не отправил бы нас сюда на такой короткий срок.

— Пока все это только прогнозы, — бросил Чавдар.

— Ну да!.. Прогнозы шефа безошибочны. Коли он убежден, что это представляет интерес, то остановит постройку не только плотины, но и ракетной площадки.

— Что тут может быть интересного? Как говорится, пыль веков. Здесь где ни копни, что-нибудь найдешь.

В дверях появилась Эмилия.

— Вода кончилась! Еле смыла пену. Проклятье!

Она ушла на кухню переодеваться, вернулась в халате и объявила мужчинам:

— Я ложусь спать.

Они удивились, спросили, почему она так поступает, ведь люди из лучших к ним чувств устраивают банкет, а она — спать…

— Именно! — ответила Эмилия. И не захотела объяснить, что означает это «именно».

Евгений рассердился, даже голос повысил, почему, мол, она целый день говорит недомолвками? Но Эмилия смотрела на них невинными глазами, в которых затаилась тихая грусть.