Дневник - [13]

14 января. Сегодня ночью подняли тревогу. 5 человек из 1-го батальона пошли с офицером в разведку. Солдаты ушли к красным, уговаривая и офицера идти с ними. Офицер вернулся, а его солдаты ушли. Днем была орудийная перестрелка, подходил красный бронепоезд, но наши батареи его отогнали. Мороз страшный, такой зимы я еще не видал. Печь топим вовсю, хорошо еще, что красные не наступают.

15 января. В 9 часов утра показались красные у нахичеванской переправы. Началась орудийная стрельба. Сильный отряд конницы Буденного пошел на Хомутовскую. Наша конная сотня, стоявшая в хуторе Шматове (правее Батайска), отошла в Батайск, несколько колонн пехоты шли по линии железной дороги к Батайску. Очевидно, красные решили взять Батайск. Наш полк выходил на позиции. Нам приказа никакого нет – очевидно, останемся в заставе. Вся застава была наруже, наблюдаем бой. Полк уже рассыпался, началась стрельба. Тихий просился в бой. Ему не разрешили, но он сам «смылся». Бой закипел жаркий. Пули яростно свистали над мостом, уже несколько с визгом рикошетировали о бык моста. К нам подходил бронепоезд красных. Снаряды наши и его с воем несутся через мост. Начальник заставы стоит на мосту, у него бинокль, и ему отлично все видно. Он оттуда передает результаты боя.

– Наши отходят! – говорил он, очевидно волнуясь.

– Левый фланг почти бежит. Ой! Ой! Кавалерия красных уже в Койсуге. В ружье!..

Мы и так готовы. Все волнуются.

Заметно волнение всех. Слышны отдельные фразы:

– Это в районе второго полка!

– Что же наша пятая батарея полковника Думбадзе?

– А вот же она, бьет, видишь, по Дону!

– Хорошо! Бьет, а на левом фланге наши бегут!

– А тут вторая батарея.

– Да что толку. Это г…… батарея!

Второй полк слева действительно отступал. Второй полк у нас был ненадежный. Командир был неважный, полковник князь Гагарин[45]. Красные уже были на линии нашей заставы и заходили в Койсуг. То есть заставу обходили. Мы с насыпи открыли во фланг огонь. Начальник заставы у телефона. Нам приказано быть на мосту. Пулемет наш строчит ленту за лентой. Признаюсь, у меня душа ушла в пятки. Бой шел уже в Койсуге, а может быть, и в Батайске. Наш полк лежал за проволочными рогатками справа от нас и отбивался от красной пехоты. К нам подходили самурцы. Они были в дивизионном резерве. В Койсуге кипел бой. Пулеметы строчили, как будто кипит котел воды. Начальник заставы передает, что из Каяла грузятся нам на помощь корниловцы. Вдруг он радостно закричал, бросая трубку:

– Господа! Сейчас на правый фланг пошла конница Барбовича!

Настроение у всех поднялось.

– Красные отходят!

Оглянулся. Действительно, наш полк шел правильными цепями вперед. Через полчаса и из Койсуга начали отступать. Взяли пленных. К 4 часам роты вернулись в Батайск. Пришел Тихий, он отморозил в цепи палец на ноге. «Теперь не скоро двинутся, – говорили солдаты о красных, – дай очухаться им!»

Вечером пишу сегодняшнее событие и размышляю о том, где бы выдрать бумаги. Тетрадь кончается. Телефонист обещает достать. Мы с ним подружили. Он уговаривает перейти к ним в команду связи. Подумаю.

17 января. Ночью ушла к красным наша разведка. Офицер, бывший с нею, едва вырвался, тащили с собой. Выдали обмундирование. Пояс английский и подсумок. Мороз градусов 20. Орудийная перестрелка.

18 января. У нахичеванской переправы заметно скопление красных. Наша «Канэ»[46] их разогнала. Интересный случай был сегодня ночью. К нам прибежало двое офицеров из плена (концентрационного лагеря в Ростове). Они были не уверены, что в Батайске белые, так как в Ростове несколько дней циркулирует слух, что Батайск занят красными. Однако они днем высмотрели, где большевистские заставы (получив разрешение в город), а ночью двинулись. Подошли к проволочным рогаткам Батайска, ожидают оклика наших часовых – ни звука. Входят в Батайск – значит, в Батайске красные, решили они. Подходят к одной хате. В хате слышны голоса. «Солдаты», – решили они. Но кто? Постучали. Выходит баба. Они сразу ее за горло, чтобы не кричала. «Говори, кто у вас, белые или красные?» Она перепугалась, упала на землю и прохрипела: «Белые». Однако не поверили. Вошли в хату. В хате публика без погон. Кто они, белые или красные? А те в свою очередь перепугались. Кто это явились, белые или красные? Пятиминутная пауза, и наконец все выяснилось. Смех. Беглецов отправили в штаб дивизии.

19 января. Ну и надоело же сидеть под мостом. Мороз страшный. Топим вагонами и разным барахлом. Ночью стоял часовым. Тихо.

20 января. Сегодня сообщили по телефону, что сменяют нас, но начался бой. Сильная конница пошла в обход. Выручила 5-я батарея полковника Думбадзе. К 4 часам дня все ликвидировано. Ночью прибежала разведка и доложила, что ко второму бетонному мосту подходит большевистская цепь в белых балахонах. Это близко, всего в двух верстах. Поднялась тревога. Полк приготовился к бою. Послали разведку, через час все выяснилось, на бетонном мосту бродила стая собак. По телефону поднялась руготня и смех. Адъютант отчаянно ругался. Попало начальнику разведки. Мороз 26°.

21 января. Сегодня нас сменила 5-я рота. Слава богу, 8 дней не раздевался. Сменил белье. Избавился от вшей. Ох и посплю важно. Тихий напился пьяный.