Дневник москвича. Том 1. 1917-1920 - [155]
Казалось бы, переписаны газетные сообщения, но они воссоздают через факты жизнь той поры: тут и массовые расстрелы после отмены законом смертной казни, и атмосфера всеобщего страха, и грабители-ингуши, помогающие советским войскам так же, как помогали им в других краях грабители-махновцы.
А как похожи оказываются «протесты» нынешней «оппозиции» против разгула преступности, продажи культурных ценностей и природных ресурсов, обнищания народа на протесты думских деятелей той поры «против красного террора большевиков и против систематического уничтожения культуры… особенно в Москве и Петрограде», о которых упоминает Окунев в своем дневнике! Все напрашивается на сравнение с нашим бытом, нашей жизнью. Тут же автор сообщает, что «тряхнул стариной» и побывал в бане. Удовольствие оказывается не многим по карману, как и ныне…
На странные мысли наводят многие записи дневника. Сегодня, скажем, людям не платят заработанных денег, но находят сотни миллионов на бездарные и бессмысленные памятники, вроде монумента Петру I. Так и Окунев записывает очень похожее 4 мая 1920 года: «1-го мая произошли с речами Ленина закладки памятников «освобожденному труду», на пьедестал сверженного памятника Александру Третьему, и Карлу Марксу. На открытии первого говорил и Луначарский, причем напомнил просвещенному пролетариату, что «когда на Русь надвигалось Христианство, низвергались кумиры Перунов, а сейчас мы разбиваем кумиры обветшавшей религии и старого правительства».
Читатель, вспомнивший, что он где-то на этих листках читал уже не только о закладке, но и об открытии памятника Марксу, упрекнет меня во вранье. Нет, я тогда и теперь пишу только правду, но дело в том, что «открытый» памятник Марксу куда-то исчез, как и многие другие памятники, расставленные по Москве «сгоряча». Некоторые развалились сами, некоторые разбиты, попорчены или уничтожены не то хулиганами, не то «контрреволюционерами». Подобная участь постигла и памятник Марксу и Энгельсу».
Тут нужно пояснить. Окунев не совсем точен: памятник «освобожденному труду» был установлен на месте снесенного памятника генералу М. Д. Скобелеву, а не Александру III, в 1947 году, в ознаменование 800-летия Москвы, здесь был установлен монумент Юрию Долгорукому. На месте же памятника Александру III, стоявшему у храма Христа Спасителя, не осталось ничего, а вот этот-то памятник одному из лучших наших царей и нужно восстановить.
Дневник москвича Окунева практически начинает работать против нынешних преобразователей-демократов. Любой читатель скажет: ну прямо как сегодня! И правда, бандиты всегда одинаковы: и в 1917 году, и в позднейшие времена.
Характерно, что чем больше жизненных трудностей испытывал автор дневника, тем чаще он стал посещать храмы. Москвичи в те давние времена обычно ходили не только в свою приходскую церковь, но и во многие другие: в праздники чтимых икон или послушать и сравнить церковные хоры. Пристрастием к церковному песнопению особенно отличалось купечество и другой торговый люд. Лучших певцов знала вся православная Москва. И это тоже нашло отражение в дневнике Окунева, тем более он лично был в приятельских отношениях с протодиаконом К. В. Розовым, бас которого не уступал шаляпинскому. Любители церковного пения заранее узнавали, в каком храме будет служить литургию их любимец, и торопились туда послушать дивный голос.
Автору дневника, кроме того, посчастливилось быть современником одного из выдающихся священнослужителей нашего века — патриарха Тихона, причисленного ныне к лику святых. Подвиг святителя Тихона равнозначен подвигу святителя Гермогена в далекие смутные времена начала XVII века. Окунев не раз присутствовал на литургиях, которые служил патриарх Тихон, и написал о них в дневнике.
Поистине, мало чему учит народ история. Снова и снова приходят смутные времена и тяжкие испытания народной доли. Как верно говаривали наши предки: «По грехам нашим и наказание Господне! Прости нас, Господи!» Просьба эта не раз срывается у автора дневника по самым разным житейским поводам.
Окунев приводит много фактов варварского разрушения храмов, очевидцем которых он был, оскорблений чувств верующих, бессмысленного уничтожения веками создававшейся красоты, унижений со стороны властей. Но Окунев не отмечает ни одного активного и открытого протеста происходящему. Почти равнодушно, хотя и с чувством неприемлемости лично, описывает он первые советские празднества, жизненные курьезы. Ну, к примеру, чего стоят записи о декрете, вводившем налог на спички! Или декрете, запрещавшем колокольный звон, как вызывающий нежелательные (?!) чувства у населения.
По слухам узнает автор дневника о восстаниях в Кронштадте, Саратове и других местах, а порой и не узнает вовсе: не все же сообщают газеты, как и сегодня. Традиция эта соблюдается. Кровавые подробности стараются скрыть от обывателя. В самом начале 1921 года Окунев пишет: «Довольствовался «устными» газетами; но все, что ни слышал, все старо, нетрепетательно».
Вот-вот: нетрепетательно! Ко всему пообвык, ко всему претерпелся за эти трудные и кровавые годы. Разве что получит удовольствие от рассказанного в цирке клоунами Бимом и Бомом анекдота о портретах вождей: Троцкого повесят, а Ленина поставят к стенке…
В своих мемуарах автор воспроизводит картину московской жизни в дни двух революций 1917 года, гражданской войны, новой экономической политики советской власти. Он показывает, как разрушались устои Российского государства: экономика, культура, религия, мораль, быт. «Утомительным однообразием безобразий» считает Окунев то «новое», что входило в русскую жизнь…Воспоминания автора иллюстрируются фотографиями прежней Москвы и ее обитателей.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
В сборник вошли документы, воспоминания, дневники, которые ранее не публиковались по идеологическим, этическим и иным соображениям. Ветеран войны генерал КГБ Н. В. Губернаторов знакомит с архивными документами о борьбе военной контрразведки с германским абвером, об особой команде «Гемфурт», состоявшей из мальчишек, подготовленных для диверсий в тылу советских войск. Ни один из них не оказался предателем. О своей фронтовой юности вспоминает дочь полка Любовь Аветисян, в 14 лет ставшая связисткой; офицер В. Г. Пугаев рассказывает, как и за что его лишили звания и наград.
Во II томе романа рассказывается о последнем периоде правления испанской королевы Изабеллы II, ее изгнании во Францию и связанных с этим исторических событиях.
В сборник вошли малоизвестные воспоминания военачальников вермахта и документы о сталинградской катастрофе. Это протоколы допросов фельдмаршала Паулюса, записки его подчиненного офицера-разведчика Видера, Цейтцлера, Дёрра, директивы за подписью Гитлера и др.После Сталинграда многие офицеры и солдаты вермахта, в том числе и некоторые военачальники, пришли в уныние и стали терять веру в благополучный для фашистской Германии исход войны.Книга уникальна по подбору материалов и дает реальную картину сражения на Волге.
Книга Николая Сибирякова, имеющая документальную основу, написана о жизни и приключениях Сергея Петровича Лисицына. Дерзкий гусар, высаженный на пустынный берег Охотского моря за попытку бунта на корабле, в тяжелых условиях выживания вынужден был пересмотреть свое отношение к жизни. За годы, проведенные в суровом краю, он укрепился в вере во Всемогущего Бога, обрел настоящих друзей, построил храм и доблестно послужил Отечеству, противостоя набегам китайцев. Книга увлекает живописным описанием диких просторов богатейшего края, освоение которого только начиналось, романтикой приключений, темой противостояния сильных духом и верой людей силам стихии, их чувством патриотизма.