Дневник Микеланджело Неистового - [26]
В тот день я впервые воочию увидел, как из глыбы стал вырастать во весь исполинский рост мой герой, образ которого я вынашивал в себе все эти годы. У меня было такое ощущение, что он неудержимо вырывается из моей груди. Дрожь прошла, и я более не чувствовал жара. Завороженный и потрясенный, я смотрел на свое детище, словно уже изваял его в мраморе. Но прошел миг, и прекрасный образ растворился в глыбе, продолжавшей лежать под навесом. Только тогда я заставил себя покинуть строительный двор. Зато теперь-то я знаю, что победитель Голиафа, каким он мне представляется, не должен быть подростком, не сознающим свой долг. По-моему, следует отбросить также мысль о том, что Давид воплощает отчаянный порыв и высочайшее физическое напряжение в момент метания камня из пращи. Нет, мой герой будет очеловечен до предела. Итак, решено: Давид - человек во плоти, верящий в свои силы. Охваченный этой идеей, делаю наброски для скульптуры.
* * *
По городу уже разнесся слух, что я собираюсь высечь фигуру Давида из мраморной глыбы на строительном дворе собора. При встрече друзья часто просят меня только об одном, чтобы новой работой я утер нос всем тем, кто утверждает, будто ваяние - занятие для плебеев. Мои недруги пока помалкивают, злорадно надеясь, что я потерплю фиаско и как скульптор покажу себя с худшей стороны. Как знать, может быть, их ожиданиям суждено сбыться. Ведь мраморная глыба по самой своей форме не позволяет фантазии особенно разгуляться. Когда скульптура высекается из монолита заданного объема, художник нередко оказывается вынужденным отойти от первоначального замысла, который ему наиболее дорог. Но что бы там ни было, новая работа явится для меня серьезным испытанием. И я смотрю на Давида как на гения-покровителя, от которого будет зависеть моя дальнейшая творческая судьба, все мое будущее.
А Пикколомини все еще не угомонились. Никак не могут понять, что я лишен возможности работать над статуями для их алтаря в Сиенском соборе. Дел у меня по горло, и я безраздельно принадлежу душой и телом одному Давиду. Меня беспрестанно теребят новыми предложениями, но я от всего отказываюсь, не входя даже ни в какие объяснения. Лишь некоторые из предложенных заказов передаю молодым скульпторам, жаждущим проявить себя в деле. Вместо того чтобы наседать на меня, Пикколомини лучше бы посмотрели, что для них делает сейчас Баччо да Монтелупо. Он же позаботится доставить им готовые статуэтки. К слову будь сказано, Баччо - очень талантливый человек, и я верю, что с работой он справится превосходно.
* * *
Вот уже несколько недель, как Флоренция избавилась от последнего летнего зноя. За жатвой хлебов последовал сбор винограда. Вскоре в домах и трактирах появится молодое вино.
В это время года сам воздух, кажется, настраивает людей на задумчивый лад, на размышления. Даже глупцы не в состоянии избежать такой участи. Наступает пора тихой грусти, но не скуки, когда многие находят отдохновение от дел, коли испытывают в том нужду. Дни осени особенно располагают нас к чтению. Веришь или не веришь в бога, но как приятно углубиться в "Сумму теологии" Фомы Аквинского *. А что стоит перечитать Боэция *, дабы вкусить то сладостное успокоение, которое способна нам дать философия, даже если мы ей не очень доверяем. Можно, наконец, полистать "Божественную комедию" и отыскать в ней круг страстей, отвечающих нашему душевному настрою. А вот охотникам каждодневных любовных утех не следовало бы пускаться вслед за Боккаччо в лабиринт сердечных приключений. Чего доброго, после такого чтения можно разочароваться в своих увлечениях.
Хотя особого прока в этой записи не вижу, но именно благодаря чтению я смог забыться на несколько дней, оставив в стороне свои обязательства и прочие треволнения. Кстати, о любовных утехах и женщинах. Я все раздумываю над прочитанными страницами из Петрарки. Сколько в них ясности и красноречия! Особенно хороши его высказывания о молодежи, ее надеждах и ошибках. Молодым людям стоило бы читать Петрарку и больше прислушиваться к его советам. Да, скоротечна красота, и быстро пролетает время молодое. Что касается меня лично, я верю Петрарке, и пока ему удается меня убеждать.
* * *
В успехе моей работы особенно заинтересован Пьеро Содерини *. Этот почетный республиканец и пожизненный гонфалоньер * Флоренции на днях побывал у меня на строительном дворе собора, чтобы лично ознакомиться со слепком Давида. Он молча осмотрел его, а затем решил одарить меня советами. Более всего ему захотелось высказать собственное мнение об общеизвестном эпизоде из жизни моего героя.
* Фома Аквинский (1225/26-1274) - монах-доминиканец, философ и теолог, основатель томизма - направления в католической философии, характеризующегося приспособлением аристотелевских взглядов к требованиям христианского вероучения; причислен к лику святых и признан одним из учителей церкви.
* Боэций, Аниций Манлий Северин (ок. 480-524) - римский философ. В ожидании смертной казни написал в тюрьме свой главный труд "Утешение философское", в котором осуждает ничтожество земных благ, ратуя за душевное спокойствие и чистоту совести.
Об Александрийской библиотеке — самой знаменитой библиотеке Древнего мира, созданной в III веке до нашей эры с целью собрать «все книги всех народов» (основатели оценивали задачу приблизительно в 500 тыс. свитков) — мы знаем на удивление мало и даже слово «библиотека» понимаем иначе. Профессор Канфора в своей книге подвергает тщательной ревизии всё, что известно об «исчезнувшей библиотеке», и заново реконструирует ее девятивековую историю. Лучано Канфора — выдающийся итальянский историк и филолог-классик, профессор университета г. Бари, научный координатор Школы исторических наук Сан-Марино.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.