Дневник киллера - [56]

Вот это уже лучше. Да уж…

Я не должен привлекать внимание к своей работе. Так что, если вдруг моя девушка сама окажется программистом, придется мне стать мусорщиком, не иначе.

Прогуливаясь по пирсу, мы купили огромную порцию сахарной ваты, однако наши руки и лица тут же покрылись отвратительной липкой пленкой, так что вату пришлось выбросить и отправиться умываться.

— Где ты познакомился с Крейгом? — спросила Аделаида.

— У его юриста — я там работал. С компьютером. Настраивал базу данных.

— Но вы такие разные… Не понимаю. Почему вы общаетесь? Ты ведь не пьешь, если я правильно поняла, и совсем не похож на его дружков. Никак не могу представить вас вместе.

— Противоположности сходятся…

— Ты что, голубой?

— НЕТ! С чего ты взяла? Я просто пошутил. Боже мой! Нет, конечно, — замахал я руками. Она улыбнулась. — Нет, я имел в виду, что мы вполне можем общаться, хотя не имеем ничего общего. Ну, то есть… почти ничего.

— В самом деле? Что же у вас общее?

Я задумался.

— Компьютеры. Крейг тоже ими занимается.

— Вот как? — недоверчиво произнесла она.

— Ну, то есть… не совсем. Он хочет научиться, а я ему все показываю.

— Не знаю… Крейг совсем не похож на компьютерную крысу… Извини, — спохватилась она. — Извини, пожалуйста, я совсем не имела в виду тебя. Ты тоже не похож.

— Ничего страшного. Спасибо.

— Знаешь… — Она задумалась. — Я хотела сказать, что Крейг, по-моему, не настолько умен, чтобы интересоваться компьютерами.

— Понятно. — Выходит, и я не настолько умен?

— А чем зарабатывает Крейг? — Аделаида пристально посмотрела на меня. — Мне это всегда было интересно. У него всегда полно денег — значит, он должен где-то работать?

Сказать снова про компьютеры? Нет, не стоит.

— У него богатые родственники.

— А, тогда понятно. По нему сразу видно, что он никогда в жизни не работал.

— Счастливчик.

— Еще чего! Нет, спасибо. Лучше я буду сама зарабатывать деньги, чем стать такой, как Крейг.

— Тебе он очень не нравится, да?

— Совсем не нравится.

— Почему?

— По многим причинам, но в основном из-за того, как он обращается с Джеки. Она по уши в него влюблена, а он… Появляется когда хочет, а потом вдруг исчезает на целые месяцы. Изменяет ей постоянно, даже деньги крадет! Вечно задирает нос, командует и так далее. — Она скривилась. — Ненавижу, когда девушки ругаются, но он просто дерьмо.

— Да?

— Дерьмо и кретин. Подонок, мразь, этот, как его…

— Сукин сын?

— Вот именно, — хихикнула она. — Сукин сын!

— Я такого не понимаю. Джеки такая красивая… Никогда не смог бы так обращаться с девушкой. — Мне очень хотелось извиниться перед Аделаидой, непонятно за что.

Мы облокотились на перила в конце пирса и стали смотреть на сверкающее море.

— Нет, конечно, ты бы не смог. Поэтому-то я и удивляюсь, что вы с Крейгом друзья.

— Друзья? Нет, мы не друзья, я просто учу его, вот и все. Я и сам думаю, что он дерьмо.

— Правда? — улыбнулась она.

— Настоящее дерьмо. И кретин.

— А еще?

— Подонок, и мразь, и…

— И сукин сын? Ты в самом деле так думаешь?

— Чертов сукин сын, — кивнул я. — Задница и сукин сын.

Аделаида расхохоталась.

— Мне так нравится, как ты ругаешься.

Я ее уже любил — это был один из лучших моментов в моей жизни. Мы возвращались с пирса, чувствуя себя друг с другом гораздо непринужденнее. По пути встретился тир.

— За двоих. — Я положил деньги на стойку.

— Ой, я совсем не умею стрелять! — сказала Аделаида, но я все-таки заставил ее взять ружье.

— Попробуй, это интересно. — Я решил не очень выпендриваться и пару раз тоже промахнуться, но все-таки выиграть для нее какую-нибудь игрушку.

Хозяин тира выдал нам свинцовые пульки, и мы начали стрелять в металлических уток, движущихся в ряд друг за другом. Наверное, прицел был сбит, потому что я сразу же промазал. Второй выстрел — тоже мимо. Утку удалось сбить лишь на третий раз, и еще одну — четвертым выстрелом — только задеть. Пятую пульку я позорно потерял, перезаряжая ружье.

— Ничего, ребята, в следующий раз повезет, — ухмыльнулся старый пройдоха за стойкой. Аделаида потянула меня за рукав, но я уже завелся. Занимаюсь этим делом сколько себя помню, могу попасть в монетку за две сотни метров, а тут — какие-то жестяные утки!

— Еще! — потребовал я.

— Не трать зря деньги, — стала уговаривать меня Аделаида, но я заявил, что просто получаю удовольствие и сейчас выиграю ей игрушечного кролика. Первый выстрел — одна есть. Вторая. Третья. Четвертый — мимо. В пятый раз я попал, но утка почему-то не упала. На ней даже осталась отметина. Я подозвал хозяина.

— Бывает такое, — ответил он. — Если попадаешь под углом, они не падают.

— Не было никакого угла! — возмутился я. — Да она у вас просто приклеена!

Злополучная утка снова проплыла мимо. Старик тронул ее пальцем, и она послушно опрокинулась.

— Извини, приятель, мы их не приклеиваем. Просто они иногда почему-то не падают.

Я вынул бумажник и достал бумажку в десять фунтов. В этот момент Аделаида взвизгнула от восторга.

— Есть! — Она в восторге потрясла ружьем. — Пять подряд!

— Ну что ж, красавица, какой приз хочешь? Любой со средней полки.

— Слона! — ткнула она пальцем в пухлого монстра цвета той сахарной ваты, что мы кинули в урну.